Ясным и безмятежным июльским деньком 1989 года в сельском районе Бельгии произошло происшествие, изумившее всех авиационных специалистов. На частный дом семейства Деларе рухнул советский истребитель МиГ-23. Дом был частично разрушен, под обломками погиб сын хозяев – 18-летний юноша. Наш же летчик совершенно не пострадал. А все потому, что в кабине его не было – самолет летел 900 километров над странами Европы без человеческого участия, на одном только автопилоте.
После отпуска
Начальник политотдела 239-й истребительной авиационной дивизии, летчик 1-го класса полковник Скуридин возвращался из отпуска. Конечно, продолжительный отдых не лучшим образом сказывается на летных навыках любого боевого пилота, не стал исключением и полковник. В первый же день после того как он приступил к выполнению своих обязанностей, ему предстояло совершить два тренировочных полета, чтобы освоиться и восстановить подзабытые умения.
Первый тренировочный полет на учебном самолете прошел без каких-либо происшествий. В 11 часов предстоял другой – уже на боевом истребителе МиГ-23. Эта машина к 1989 году была уже далеко не новой, хотя довольно надежной и проверенной техникой. Все прошло буднично и обыденно – ровно в назначенное время самолет полковника Скуридина поднялся в небо с авиабазы Колобжег в Польше.
Направить в море
Самолет взлетел штатно, но уже на 41 секунде полета, когда высота была всего 90 метров, скорость МиГа резко упала и он начал снижение. Скуридин едва успел отвернуть самолет в сторону Балтийского моря, доложил руководителю полетов о поломке самолета и катапультировался. Прежде чем приземлиться Николай Скуридин увидел, что самолет пересек береговую черту и скрылся на фоне водной глади.
Специалисты радиотехнических навигационных систем выдали информацию о потери объекта где-то в районе Балтики, а отправившаяся на место предполагаемого падения пара наших истребителей ничего не нашла. Данное происшествие было довольно серьезным, но обошлось без человеческих жертв. Значит, все закончилось благополучно – так рассудило наше командование. В том, что самолет упал в море не было ни у кого сомнений.
«Там нет пилота!»
А между тем все было совсем не так. Уже через 6 секунд после того, как полковник покинул кабину, двигатель начал набирать обороты, прекратил снижение, а система автоматизированного управления (САУ) перевела его в горизонтальный полет. Она же повернула самолет на запад (так было заложено в алгоритме учебно-тренировочного полета). Самолет уверенно взял курс на ГДР.
Пока поисковая группа кружила в месте предполагаемого падения, самолет вовсю летел над территорией Польши и приближался к границе с ГДР. Службы ПВО ничего подозрительного в этом не заметили – система опознавания “свой–чужой” исправно работала в автоматическом режиме.
А между тем МиГ приблизился к границе ФРГ, а эта страна входила в блок НАТО и была, по сути, враждебна нам. Поэтому можно представить себе удивление немецких военных, которые не поверили своим глазам – боевой истребитель с красными звездами на фюзеляже не меняя курса нагло вторгся в воздушное пространство Германии и ничуть не стесняясь этого факта, продолжил свой полет через всю страну.
На перехват в небо было поднято звено американских истребителей F-15 с близлежащей базы НАТО. А на земле же гадали что это могло быть – безумное начало новой войны, побег советского летчика на Запад, или же просто пилот заблудился? И тут как гром среди ясного неба прозвучало сообщение американских летчиков: «В кабине никого нет. Там нет пилота!»
Натовские военные натурально растерялись – им было непонятно что делать в этой ситуации. Сбивать? А вдруг летчик все же в кабине. Да и к тому же внизу находились густонаселенные немецкие районы и одному Богу было известно куда упадет самолет, если его сбить в воздухе. В конце концов было принято решение сопровождать наш МиГ и наблюдать за его действиями. А действий, по сути, не было никаких – самолет уверенно летел по прямой, не отклоняясь ни на метр от курса, и уже приближался к границе с Бельгией.
Зрелище в небе было поистине фантастическое: парадным строем, в окружении 4 американских истребителей, летел советский самолет. Такое можно было увидеть разве что на каком-нибудь авиашоу.
Приземление
На маршруте полета находился крупный французский город Лилль, а дальше по курсу была секретная военная база НАТО на территории Франции. С земли поступила команда сбивать самолет на подходе к Лиллю. Но тут МиГ начал плавное снижение. Как потом показала экспертиза “черного ящика”, самолет, после того как у него кончилось топливо и отключились двигатели, начал планировать. Но снижаясь, он набирал скорость за счет своих аэродинамических качеств и возвращался в горизонтальный полет. Так продолжалось несколько раз, и плавно снижаясь, наш самолет буквально притерся к поверхности земли.
В таком режиме он и совершил свою “посадку”, получив несильные повреждения. При этом истребитель разрушил забор одного из домов и разбил веранду дома Деларе, на которой, к несчастью, находился сын хозяев.
Истребитель полковника Скуридина находился в воздухе чуть больше часа и пролетел 901 километр. Сам же летчик за это время успел побывать в госпитале, сделать рентген руки (он ее ушиб при катапультировании) и появиться в штабе. Какой же был у него шок, когда радиостанция, настроенная на западную волну, передала, что советский МиГ-23, бортовой номер 29 аварийно приземлился в окрестностях Брюсселя.
Последствия
Этот уникальный в истории авиации случай имел для Советского Союза нежелательную политическую окраску. Поэтому неприятный инцидент постарались поскорее замять. Бельгии была выплачена компенсация в размере 685 тысяч долларов, полковник Скуридин принес официальные извинения семье погибшего, самолет поскорее разобрали и перевезли на территорию СССР.
Представители НАТО не стали делать громких заявлений, ведь к ним тоже было немало вопросов. Как так могло получиться, что целый истребитель устроил путешествие над тремя странами НАТО, оставив систему ПВО в дураках, и никто так и не смог решиться как с ним поступить?
Поэтому об уникальном полете нашего истребителя все предпочли поскорее забыть и он прошел практически незамеченным мировой прессой. Ну а в СССР тем более на этот инцидент был наложен длительный обет молчания.
