Растерявшийся переводчик в тот миг не придумал ничего лучшего как перевести “кузькину мать”, в сердцах сказанную Хрущевым, как “мать Кузьмы”. Американцы еще долго гадали что это за мать и почему она так страшна, что советский лидер пугает ею всё человечество.
Некоторые историки считали, что Никита Сергеевич тогда просто пошутил, но, вероятно, Хрущев произнося свою знаменитую “кузькину мать”, имел тогда ввиду вполне конкретный предмет. А именно советскую супер–бомбу. Царь–бомбу, как ее назвали впоследствии.
Ровно в два раза
Распоряжение о создании самой мощной бомбы в истории человечества Хрущев отдал в 1961 году на совещании с ведущими физиками–ядерщиками – Сахаровым, Трутневым, Адамским, Смирновым и Бабаевым. Им к тому времени уже был известен принцип термоядерного (водородного) оружия и технически ограничений к созданию бомбы не было никаких. По воспоминаниям Сахарова, Хрущев тогда загорелся идеей 100-мегатонной бомбы. И физики вначале принялись выполнять это задание, однако впоследствии работы были ненадолго приостановлены. В докладе на имя Первого секретаря Сахаров высказал опасения, что термоядерный заряд такой силы может запросто расколоть земную кору или даже столкнуть с орбиты нашу планету.
Далекий от технических нюансов вождь имел довольно живое воображение, поэтому перспектива столь глобального апокалипсиса его явно напугала. В результате “техническое задание” было переработано и мощность создаваемой бомбы уменьшилась до 50 мегатонн – ровно наполовину. Но даже при такой мощности взрыва его нельзя было производить ни под землей, ни под водой. Испытания можно было проводить только в атмосфере, дабы свести к минимуму возможные повреждения.
Уполовиненная “кузькина мать” все равно оставалась самой большой в мире бомбой на тот момент. И планируемый ее взрыв должен был превзойти хиросимский в две с половиной тысячи раз. Самым мощным на тот момент считался американский термоядерный взрыв на атолле Бикини, который состоялся в марте 1954 года – американцы тогда взорвали бомбу мощностью 25 мегатонн. Наша должна была превысить вражескую ровно в два раза.
Парашют из дамского капрона
И вот, к 1961 году царь–бомба была готова. Испытания Хрущев назначил на октябрь, приурочив их к закрытию XXII съезда КПСС. А на самом съезде он озвучил предстоящую сенсацию:
Пусть знают те, кто мечтает о новой агрессии, что у нас будет бомба, равная по мощности 100 миллионам тонн тринитротолуола, что мы уже имеем такую бомбу, и нам осталось только испытать взрывное устройство для нее.
Н. С. Хрущев
Но перед тем как взорвать “кузькину мать” в воздухе, ее необходимо было туда доставить. Для этих целей переоборудовали стратегический бомбардировщик Ту-95. Бомба имела внушительные габариты – длина 8 метров, диаметр 2 метра, масса 27 тонн. При таких размерах она не входила в бомбовый люк самолета. Мало того, она не помещалась даже под “брюхо” бомбардировщика. Чтобы подвести царь–бомбу под отсек пришлось выкопать траншею и на специальной платформе подвезти бомбу под самолет.
Также возникла проблема с безопасностью экипажа – самолету необходимо было успеть вылететь из возможной зоны поражения. Проблему решили просто – для бомбы был сконструирован специальный парашют площадью 1,6 тыс. кв. метров. На его изготовление ушло столько капрона, что его хватило бы на пошив 12 миллионов пар дамских чулок. Неслучайно в 1961 году их производство в Советском Союзе было снижено на четверть.
Рукотворное солнце
Наконец все было готово. Испытания назначили на 30 октября 1961 года. Место испытаний – полигон Новая Земля. В 11:00 с военного аэродрома Оленья, расположенного на Кольском полуострове в воздух поднялся бомбардировщик ТУ-95 с экипажем из 9 человек и 50-мегаватной термоядерной бомбой на борту. Сброс был осуществлен с высоты 10,5 километров в районе острова Северный архипелага Новая Земля. Взрыв произошел на высоте 3,7 километров от земли на 188 секунде после отделения бомбы от бомбардировщика.
Вспышка от взрыва затмила солнце. Шар из раскаленной плазмы достиг в диаметре 10 километров, и как подсчитали физики, пока шла реакция, выделял энергию, равную одному проценту мощности Солнца. Сам ядерный гриб почти достиг космоса, поднявшись на высоту 67 километров и долго сохранял свою форму, будучи видимым на расстоянии нескольких сотен километров.
Что же касается разрушений, то в радиусе 50 километров оплавилась вся земля. А сама зона разрушений простерлась на 300–400 км от эпицентра – грозный рев был слышен на расстоянии в тысячу километров. Взрывная волна трижды обогнула земной шар. От электромагнитного излучения в Арктике на 40 минут прервалась радиосвязь.
А вот радиационный фон на месте взрыва пришел в норму уже на следующие сутки и составил всего 60 микрорентген в час, что было примерно в 10 раз больше естественного уровня.
Паритет восстановлен
Существуют неподтвержденные данные, что рукотворное солнце над Арктикой полыхало значительно дольше и наши (да и американские) физики, наблюдавшие за ходом взрыва очень переволновались. Дело в том, что еще великий физик Нильс Бор научно доказал, что при определенных условиях термоядерная реакция может выйти из-под контроля и начать всасывать из воздуха весь кислород и водород, что могло бы привести к мгновенной гибели Земли.
Но все обошлось. Зато подрыв советской царь-бомбы восстановил советско–американский паритет в ядерном оружии, что привело к подписанию договора о запрете наземных и подводных испытаниях ядерного оружия.
Что же до массового изготовления такого оружия, то “кузькина мать” оказалась единственной сверхмощной термоядерной бомбой. Больше Советский Союз таких огромных боеприпасов не выпускал. Да и планов на выпуск, откровенно говоря, не было – ведь изготовление и демонстративный подрыв царь–бомбы являлся больше устрашающей акцией, призванной продемонстрировать силу советского оружия. Не более.
