Плетенная из суровых ниток, крошечная и компактная, она помещалась и в кармане плаща, и в маленькой дамской сумочке. А в случае необходимости “изящным движением руки” тканевый комок превращался в полноценную сумку, настоящую сеть, прочно держащую своими цепкими ячейками дефицитный товар, который удавалось достать ее обладателю.
Откуда же в наш быт пришла эта удивительная и простецкая сумка, которую теперь уже можно с уверенностью назвать одним из главных символов минувшей эпохи? Удивительно, но исконно советский аксессуар придумали вовсе не на нашей земле. Родина авоськи – Чехия.
Надо было патентовать!
Жил в двадцатые годы прошлого века в неприметном чешском городке пан Крчил, основным занятием которого было употребление темного пива и бизнес. Правда то, чем занимался любитель пенного напитка, бизнесом можно было назвать с большой натяжкой – пан Крчил производил сеточки для волос. Да-да, те самые, в которых было принято ложиться спать, чтобы не испортить себе прическу. Но товар этот, по понятным причинам, ажиотажным спросом не пользовался, и дела у славного пана шли, откровенно говоря, неважно.
И вот в один из дней под влиянием очередной дозы темного в его светлую голову пришла идея приделать к изящной и невесомой сеточке две ручки и позиционировать ее как хозяйственную сумку. И дело пошло на лад. Неизвестно сколько принесло пану Крчилу его изобретение, но поскольку он его не стал патентовать, то, скорее всего, сущий пустяк. Довольно быстро этот лайфхак шагнул за пределы Чехии и распространился по всему миру.
«Авось-ка я в ней что-нибудь принесу»
В СССР эта сумка получила свое распространение в начале 30-х годов. Тогда в Москве были отменены продовольственные карточки, а свободного товара в магазинах не прибавилось. Продукты первой необходимости продавали в ограниченном количестве и их быстро раскупали. Тогда-то исконно русская частица “авось” и обрела широкий смысл – “авось мне и повезет и смогу купить что-нибудь нужное”. Так эту сумку, которая была обязательным атрибутом всех домохозяек, рыскающих по магазинам в поисках съестного, и начали называть авоськой.
А широкую известность слову принес тогда еще молодой и только начинающий сатирик Аркадий Райкин. Он прочитал в 1939 году на конкурсе артистов советской эстрады миниатюру про авоську – сумку, которую непременно берет с собой обычный советский человек. Причем, в изложении Райкина сумок у человека было две: одна авоська для нужных вещей (“авось что-нибудь куплю”), и вторая напраска – для ненужных, но все равно купленных вместо тех, что были необходимы.
Миниатюра моментально шагнула в народ, и с тех пор плетеную сетчатую сумку авоськой стали звать от мала до велика. А вот “напраска” почему-то не прижилась.
Эволюция авоськи
В СССР производством хозяйственных сумок занимались инвалиды и заключенные. На производственных комбинатах общества слепых были развернуты большие цеха по плетению авосек. Были они и на советских зонах. И там, и там сетки изготавливали из отходов прядильного производства. Норма выработки тогда была: для слепого 13 сеток в смену, для заключенного – 8.
Плетеная по строгому стандарту, авоська представляла собой сетку из 14 рядов по 24 ячейки. Стоила она в пятидесятые годы 3 рубля, а в восьмидесятые – 2 рубля 55 копеек.
По мере развития ткацкой промышленности менялись и материалы, из которых изготавливали авоську. В 60-х годах на смену хлопку пришел капрон и теперь сетку стали вязать из него, что делало ее еще более компактной и невесомой. Расширилась и цветовая гамма – и улицы запестрели авоськами самых разных цветов радуги.
В авоськах в Советском Союзе перемещалось буквально всё – от продуктов до дефицитных стройматериалов. Поговаривали, что она выдерживает вес целого ящика (20 бутылок) водки, а самые умелые умудрялись носить в авоськах даже яйца, которые в то время продавались не десятками, а целыми ячейками по 30 штук.
То, что содержимое авоськи было открыто взору каждого желающего, никого не смущало. Да и что было скрывать в эпоху всеобщего равенства? Наоборот, при покупке настоящего дефицитного товара – будь то конфеты “Птичье молоко” или вожделенная туалетная бумага, их помещали непременно а авоську и обладатель дефицита медленно вышагивал по улицам с гордо поднятой головой.
А как причудливо использовали авоську в быту, какое только применение ей не находили! Вот лишь некоторые примеры:
- Зимой в авоське вывешивались за окно продукты на радость синичкам и котам;
- В них хранили лук и чеснок (дырявые капроновые чулки стали использовать для этого гораздо позже);
- В авоськах осторожные хозяйки стерилизовали стеклянные банки;
- Их использовали рыбаки вместо садка для пойманной рыбы и как ловушку для раков;
- Дети пихали в авоську мячи и устраивали с получившимся инвентарем различные игры;
- В авоськах красили яйца на Пасху (считалось обязательным иметь в семье несколько разноцветных их разновидностей);
- И, наконец, ими даже мылись, используя их вместо мочалок в солдатских банях.
Авоську не чурался никто – будь ты советский рабочий или заслуженный писатель, все равно в кармане плаща или фуфайки у тебя будет свернутая компактная авоська. Не стеснялся ее и советский человек на западе, будучи в загранкомандировках. Вот, к примеру, как описывал Борис Полевой своего коллегу известного писателя Александра Фадеева:
Как всегда за границей, Фадеев одет с подчеркнутой элегантностью: отлично выглаженный плащ перехвачен поясом, широкая, на французский манер замятая шляпа. А в руках его хозяйственная сумка, какие в Москве называют “авоськами”… Из пакета победно торчат аппетитно поджаристые рогалики, из другого высовывает нос копченая колбаса.
Б. Полевой. «Силуэты: новеллы», 1978 год.
Авоська незаметно исчезла из нашего быта в конце XX века. Но уже в веке двадцать первом она постепенно начала свое возвращение. Правда, назвать триумфальным его нельзя – слишком сильно мы привыкли к ярким полиэтиленовым пакетам. Но кто знает, может быть незатейливые хозяйственные сетки, что продают бабушки у метро и которые изготавливают модные дизайнеры, делая упор на экологичность, снова займут свою нишу и обретут былую популярность.
