Главная особенность творчества Гайдара — это умение легко находить общий язык со своими юными читателями. В его произведениях не было полутонов, а взгляд на мир оставался по-детски ясным и незамутненным. Но рассказ «Телеграмма» (так первоначально назывался «Чук и Гек») у Гайдара вышел особенным. В нем нет привязки к датам и географическим объектам. Фактически, это новая советская сказка, добрая, искренняя, новогодняя, с ожидаемым счастливым концом.
А чтобы усилить сказочные ощущения, писатель придумал необычные имена своим главным героям — Чук и Гек. И с тех пор каждое поколение школьников ломает голову над вопросом: «а как же на самом деле звали Чука и Гека?». Взрослые тоже не стоят в стороне, строя теории, высказывая гипотезы, и порой весьма заковыристые. Будь жив Аркадий Гайдар, он бы очень удивился направлению людской фантазии, которая обнаружила в его сказке политическое и историческое послание с довольно трагичным финалом.

Американский след
Но речь сейчас не о толковании рассказа, а об «американской» версии происхождения имен Чука и Гека. Она занятная, но вряд ли имеет что-то общее с реальностью. Впрочем, рассказать о ней стоит. Гек — это Huck, сокращение от Huckleberry, то есть Гекльберри. Биографы Гайдара говорят, что писатель любил творчество Марка Твена, а его Гекльберри Финн — персонаж очень известный. Сложнее с Чуком, но и этому имени тоже есть заграничный аналог. Записанный английскими буквами, Chuck — это сокращение от Charles, тот есть Чарльз. Прилучается, прототипов гайдаровских героев звали Хак и Чак, или Гекельберри и Чарльз.
Но откуда взялись «американизмы» в советском рассказе? На этот вопрос у создателей версии имеется наготове ответ. Дескать, геолог Серёгин, папа мальчиков, на самом деле американский специалист-горняк, который приехал в СССР, женился на русской и взял ее фамилию.
Это, пожалуй, самая экзотическая теория происхождения имен Чука и Гека. Про Гектора и Чуктора и говорить даже не стоит. Равно как и про Чингачгука и Гекатонхейра — это все плоды молодежного фольклора.
«Плачут Тотоша с Кокошей: — Папочка, ты нехороший»

На самом деле в Чуке и Геке нет никакой загадки. Реальная история происхождения этих имен уходит корнями в русскую традицию давать детям уменьшительно-ласкательные или дворово-домашние прозвища. Особенно такие переделки были характерны для знатных семейств. Так, Николая II в узком кругу звали Ники, а его умершего в раннем возрасте дядю (царевича Николая Александровича) — Никса.
Но настоящий расцвет именных «переделок» наступил при советской власти. Это сейчас принято малыша называть с пеленок полным именем, ну или уменьшительным, но похожим. А в 30-е годы по дворам бегали Бобки, Миньки, Альки, Котьки, Лёльки, Вольки, Муры и Люши.
Детские писатели с легкостью переносили эти имена на страницы своих произведений, делая их еще популярнее. Достаточно вспомнить Вольку из «Старика Хоттабыча». Это всего лишь сокращение имени Володя. Второй вариант — Лоди, или просто Лодька.
Аналогично с остальными. Носовский Бобка, который порвал штаны — это Борис. Хитрый Котька у него же — Константин. Лёля и Минька, о которых писал Зощенко — скорее всего, Оля и Михаил. Мура из стихов Чуковского — Мария (так звали младшую дочь писателя). Тотоша и Кокоша из стихотворения «Крокодил» — Антон и Николай (Чуковский сам написал об этом в письме Л. Успенскому). Оська у Крапивина — вероятно, Костя (Коська).

Сложнее с Шуриком, который Александр. Очевидной связи тут нет, но если постараться, то можно выстроить цепочку трансформаций. Например, такую: Александр — Алексаня — Саша — Сашура — Шура — Шурик.
Разгадка гайдаровской сказки
Но вернемся к Гайдару. Чук и Гек — это не первые «странные» имена в его произведениях. Вспомните Гейку и Симу Симакова из «Тимура и его команды». Ничего особенного — Сергеев часто называли Сергейками, а иной раз и Гейками. Ну а Сима есть сокращение имени Максим.
Вот и Гек — это видоизмененный Гейка, то есть Сергей. С Чуком посложнее. Впрочем, для людей, которые называют своих приятелей и одноклассников веселым именем Вовчик, в Чуке нет никакой загадки. Вовчиками Владимиров стали называть лишь во второй половине XX века, но в 30-е годы такой вариант был не в ходу. А вот Вовчук — очень даже. Так что Чук — это никакой не Чуктор и не Чарльз, а обычный Вовчук, то есть Владимир.

Однако если с Геком все в принципе очевидно, то в случае с Чуком есть простор для версий. Например, по аналогии с Вовчуком Борисов тоже иногда звали Борисчуками. Или возьмем имя Андрей. Сейчас ни одному «дразнильщику» во дворе не придет в голову называть Андрея Чушой. А раньше в домашнем кругу такое часто встречалось. Андрей — Андрюша — Чуша — Чук.
В общем, варианты есть. Но все же Гек-Сергей и Чук-Владимир представляются наиболее вероятной версией. Косвенно это подтверждает и сам Гайдар, а точнее предыстория создания рассказа «Телеграмма». Сочинять его писатель начал в Москве, где соседом по подъезду у него был геолог Иван Ефимович Серёгин. Его сыновей-погодков звали Вова и Сережа, а еще в семье была веселая собака по кличке Гектор. Об этом известно со слов Евгении Голиковой-Гайдар, которую писатель удочерил в 30-х годах.
Вот и вся разгадка.
Вряд ли сегодня родителям захочется называть детей гайдаровскими сказочными именами. В наше время популярны имена необычные, вычурные, запоминающиеся. Но папам и мамам следует помнить, что в каждой стране, и в России, в том числе существует свой список «позорящих» имен, в регистрации которых обязательно откажут 👇: