На отшибе. Так можно одной фразой описать жизнь в селе Никольском — единственном населенном пункте Командорских островов. Это самая изолированная точка региона, да и, пожалуй, всего дальневосточного Севера. Добраться до села можно только самолетом, который летает пару раз в неделю, и теплоходом «Василий Завойко», приходящим раз в месяц.
Однако на жизни 620 человек такая транспортная недоступность почти и не сказывается. Село Никольское похоже на обычный российский населенный пункт. А с учетом школы, детского сада, больницы, Сбербанка, почты, центра досуга, гостиницы и россыпи магазинов Никольское даст фору среднему райцентру в любой глубинке. Здесь есть все для сносной жизни. А сверх того — изумительная природа Командор, где китов, выпускающих фонтаны, видно из окон домов. И все же жить здесь непросто. И причина кроется не только в оторванности от мира. Впрочем, обо всем по порядку.
Остаток от Русской Америки
Цепь Алеутских островов простирается к югу от Аляски, отделяя Берингово море от Тихого океана. Открыли их русские первопроходцы из экспедиции Беринга в 1731 году. Однако мореходы не причаливали к берегу, так как торопились привезти умирающего Беринга на Камчатку. Не успели — пакетбот «Святой Петр» потерпел крушение и встал у неизвестного острова. На нем-то и отошел в мир иной капитан-командор. Впоследствии его имя получил сначала остров (Беринга), а потом и весь архипелаг (Командорский).
Географически Командоры — западная часть Алеутских островов. А политически — последняя часть той самой Русской Америки, которая ушла в 1867 году за 7,2 миллиона долларов. Тогда царское правительство вместе с Аляской продало США «в нагрузку» и Алеутские острова. А вот Командоры вследствие их близости к камчатскому берегу остались в составе России. Они к тому времени были заселены алеутами, которых завезли русские промышленники для добычи каланов и песцов. И вот после политического размежевания алеутский народ оказался разделенный на две группы, которые с годами все больше отдалялись друг от друга.
Ныне русские алеуты — это 400 человек, живущие в основном в Никольском. К сожалению, язык и обычаи ими утрачены. Нет, вести речь о полном исчезновении рано — на алеутском говорят, есть литература, письменность, устный фольклор, национальная одежда. Но язык будет жить до тех пор, пока живы его носители, а не те, кто выучил алеутский в качестве второго языка в зрелом возрасте. Последний же старожил и хранитель алеутской культуры умер в 2022 году. Остались энтузиасты, которые пытаются не дать умереть языку и стараются сохранить самобытную культуру. И власти им в этом помогают программой поддержки малых и исчезающих народов.
Заповедная история
Но у семи нянек дитя без глаза. Пока одни чиновники выделяли субсидии и гранты, другие загоняли алеутов в резервации. Именно так считали местные жители, которые в 2019 году устроили в Никольском акцию протеста, записав обращение к Путину и попросив поддержки депутата Ирины Яровой.
О, это отдельная страница истории села. Даже не страница, а целый пласт, поменявший уклад жизни в Никольском. Все дело в заповедной земле. В 1993 году Командорские острова целиком отнесли к заповеднику. Но статус резервата в России таков, что на его земле не должно находиться населенных пунктов. Расселять Никольское, понятное дело, никто не собирался, поэтому чиновники просто закрыли глаза на юридическое несоответствие. Ядро заповедника находилось на юге острова Беринга, Никольское стояло в северной части. Существовал негласный паритет — алеуты не рыбачат и не собирают грибы и ягоды на юге, заповедник не обращает внимание на то, что творится в его северной части.
Но так было до 2020 года. Минприроды решило изменить статус территории, чтобы легализовать пребывание алеутов на Командорах. Для этого они преобразовали заповедник в национальный парк. И вреде бы дело хорошее — жить в нацпарке можно легально, для коренных народов выделяют строго определенную зону для охоты и рыбалки. Но дьявол кроется в деталях. Первая — в нацпарке нельзя ничего строить и даже ремонтировать без согласования с Москвой. Захотел музей построить гараж — пиши запрос, перекрасить дом — получай разрешение. Вторая деталь заключается в участках для охоты и рыбалки. Они строго определены правилами и нарушить их границы нельзя. Если раньше жители Никольского собирали грибы и рыбачили на половине острова Беринга где им вздумается, то теперь они это должны делать в составе родовых общин, каждой из которых выделен свой участок. Именно против этой «резервации» и восставали алеуты.
Впрочем, волнения уже в прошлом. Закон работает только тогда, когда есть инструменты контроля за его исполнением. А в Никольском поменялась лишь вывеска на заповеднике, штат же остался прежним. Неизвестно, как будет дальше, но пока строить сараи без оглядки на Москву и ловить рыбу без бумажки из Минприроды все еще можно.
«620 Робинзонов и ни одного Пятницы»
И каково это, жить в Никольском? Вполне сносно. Начнем с главного — бытовые условия. Электричество от ветро-дизельного комплекса мощностью 2000 кВт, центральное отопление — от двух котельных, работающих на привозном угле. Вода подается централизовано от заборной станции на речке Каменке, канализация тоже центральная. Жилье представляет собой двухэтажные многоквартирные дома, которые строят власти и переселяют в них жителей из частного сектора. После переезда старое жилье не забрасывают, а используют участок для огорода. Впрочем, выращивают в Никольском в основном картошку и зелень по мелочи, а всё остальное завозят с материка.
Сообщение с ним нерегулярное — это главный минус изолированной жизни. «Шестьсот двадцать Робинзонов Крузо и ни одного Пятницы», — шутят о себе жители, подразумевая транспортную оторванность от мира. Теплоход «Василий Завойко» ходит на Командоры раз в месяц и снабжает село «стратегическими» грузами — соляркой, углем, бензином, продовольствием и крупногабаритом. Однако его приход зависит от погоды на море. Если она неподходящая, то рейс может задержаться на дни или даже недели. Сообщение по воздуху еще менее предсказуемо, и все из-за погоды, а точнее сильных ветров. Они на Командорах дуют постоянно, а особенно свирепствуют осенью и зимой. К слову, поэтому на острове Беринга не растут большие деревья.
Зато в изобилии водятся грибы и дары тундры — ягоды. Именно их собирательство и составляет одну из статей дохода местных жителей. Крупные, как на подбор, белые грибы, экзотическую княженику и более привычную морошку и чернику часто заказывают с материка. Говорят, на Командорах дикоросы особенно вкусные, так как воздух тут насыщен морем. Вторая статья дохода — рыбалка и немного охота. Этим в Никольском занимаются все помимо основной работы.
А она тут имеется — при таком количестве муниципальных заведений, да всего на 600 человек, безработицы в селе нет и никогда не будет. Забавный факт — концентрация чиновников в Никольском выше, чем где-либо. Это от того, что Командорские острова входят в Алеутский район Камчатского края, самый малочисленный в России. И Никольское — единственный населенный пункт этого района. Получается в селе действуют две администрации (районная и сельская) и два Совета депутатов. Абсурдная ситуация, но на референдуме 2005 года жители проголосовали против расформирования района. Так теперь и живут с дублирующими «ветвями власти».
На краю Земли
Экологическая проблема Никольского — мусор. Его с острова не вывозят, и он годами копится на площадке, громко названной полигоном. Все бы ничего, но 40 метров в секунду ураганного ветра не оставляют отходам шанса лежать спокойно, как усердно их не трамбуй. Дополняет картину сломанная техника — внедорожники, снегоходы, старые баржи, а также ржавые бочки — индустриальная деталь любого труднодоступного северного места. Крупногабаритный мусор можно было бы вывезти на материк, но остров большой (1660 кв. км), а людей на нем мало, поэтому ни жители, ни власти пока не видят в мусоре особой угрозы.
А вот что по-настоящему волнует местных, это связь с внешним миром. Да не та, что морем и воздухом, а та, что телекоммуникационная. На острове работают МТС и Билайн, но скорости их интернета хватает только на мессенджеры. Спутниковый тоже не быстрый, впрочем, он есть только в офисе нацпарка. Вот поэтому в Никольском можно увидеть такую экзотику, как стационарный телефон. По нему, в частности, общаются с американскими алеутами, устраивая раз в три месяца своеобразные «телеконференции».
Еще одно последствие изолированной жизни — продуктовое снабжение. Про цены можно не писать, про них и так понятно. А вот что касается скоропорта (молочных продуктов, зелени, фруктов), то с этим в Никольском перебои. Разумеется, молочку привозят централизовано теплоходом, но ее разбирают очень быстро, и также быстро употребляют. Поэтому приходится жить от рейса до рейса, а когда теплоход задерживается из-за шторма, то и считать дни в ожидании. Раньше в Никольском держали коров, но молоко от них получалось золотым. Из-за постоянных туманов сложно было заготовить сено на зиму — трава гнила, а не сохла. Поэтому корм завозили с Большой земли, но такая логистика влетала в копеечку. Так что от коров пришлось отказаться.
Вот такая жизнь в этом уголке на краю Земли. Гостей острова встречает здесь большой плакат: «Село Никольское. Всё только начинается». И действительно, будущее у этого места определенно есть. И вот ведь парадокс — изолированные от внешнего мира населенные пункты у нас всегда в центре внимания. С коренным малочисленным народом — тем более. Про них пишут репортажи, снимают телевизионные сюжеты, они обласканы властью и не обделены бюджетом. И жизнь в таких местах гораздо комфортнее, чем в селе на 30 дворов где-нибудь в карельской глубинке без дорог, связи и отделения Сбербанка, зато в нескольких сотнях километров от столицы. И там, и там люди, но как же по-разному они живут.
Чукотский Уэлен тоже не обделен вниманием. Самое восточное село России вполне уютно устроилось на длинной песчаной косе и с уверенностью смотрит в будущее 👇:
