Небольшой польский город Освенцим получил печальную известность далеко не сразу. Когда 27 января 1945 года Совинформбюро сообщило об освобождении частями Красной Армии ряда польских городов, в том числе и Освенцима, сердце ни у кого не екнуло. Это только время спустя мир узнал, что в этом населенном пункте действовала целая сеть лагерей смерти, где немецкие врачи ставили опыты над живыми, а лагерные надзиратели отправили в печи смерти и газовые камеры больше миллиона людей.
Немецкое название Освенцима было Аушвиц. Лагерь создали по приказу рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера в апреле 1940 года в бывших польских казармах. Со временем он прирос дополнительными лагерями, которые к концу войны представляли собой огромную агломерацию, охватившую с трех сторон сам город Освенцим. Первые опыты над людьми тут провели в 1941 году (испытание газа «Циклон Б»), спустя 10 месяцев на территории появился первый крематорий, трубы которого стали дымить без остановки. По различным данным от 75 до 90% всех поступавших в лагеря Аушвиц, сразу же направлялись на уничтожение. Оставшиеся либо отбирались лагерными врачами для участия в опытах, либо использовались в качестве рабочей силы.

Так продолжалось до конца 1944 года. Видя стремительное наступление Красной Армии, гитлеровское командование отдало приказ о демонтаже газовых камер, крематориев, сокрытию мест захоронения и полном ликвидации Освенцима. Заключенных готовили к массовой эвакуации на Запад. Она началась в середине января и получила название «марш смерти» из-за огромного числа погибших и убитых по дороге.
В самом же лагере гитлеровцы оставили около шести тысяч человек. Это были самые больные и слабые, убить которых у нацистов просто не хватило времени. Район Освенцима они обороняли отчаянно, цепляясь за каждую кочку, но под натиском Красной Армии дрогнули и побежали, оставив за сбой десятки лагерей с заминированными подходами.

Освобождение к узникам пришло 27 января в виде 107-й дивизии, чьи танки первыми вошли в главный лагерь Освенцима, снеся ворота с издевательской надписью «Труд делает свободными». Полковник Петренко так потом вспоминал эту встречу:
«Жуткая картина: вздутые от голода животы, блуждающие глаза; руки как плети, тоненькие ножки; голова огромная, а все остальное как бы не человеческое — как будто пришито. Ребятишки молчали и показывали только номера, вытатуированные на руке. Слез у этих людей не было. Я видел, они пытаются утереть глаза, а глаза оставались сухими».