Актера Леонида Леонидовича Оболенского в советские годы называли “королем эпизодов”. Статный, величавый, с живыми глазами на холеном аристократическом лице, он, казалось, был рожден для того, чтобы играть роли благообразных аристократов. Тем более, что внешность так удачно гармонировала с фамилией. Оболенские — старинный русский княжеский род, который ведет свою родословную еще от времен татаро-монгольского ига.
Актер не отрицал этого родства. Мало того, легенда о великосветском происхождении помогала ему в ответе на неудобный вопрос: “А за что вы, Леонид Леонидович, 7 лет отсидел в сталинских лагерях?” Разумеется за свою родословную и связь с княжеским родом. Объяснение было настолько естественным и разумным, что интервьюеры принимали его на веру. Однако на самом деле все было куда сложнее, и актер Леонид Оболенский сидел отнюдь не за свою фамилию.
Актер, режиссер, звуковик
Он вообще к княжескому роду не имел ни малейшего отношения. Родился в 1902 году в Арзамасе в семье банковского служащего. Отец будущего актера, Леонид Оболенский-старший, до революции состоял в стане меньшевиков, а после октября 1917 года перешел на сторону новой власти, стал одним из первых ленинских дипломатов, а в конце жизни ненадолго возглавил “Эрмитаж”.
Дед тоже не относился к аристократам, хоть и был в свое время личностью довольно известной — писатель, поэт, философ, литературный критик, которого знал и ценил Лев Толстой. Он тоже не чурался революционных идей и на волне сочувствия народовольцам в середине XIX века даже отсидел некоторое время в Петропавловской крепости.
Так что семья у героя публикации была совсем не великосветская, а наоборот — революционная и даже самая что ни на есть большевистская. Сам Лёня в юные годы пошел по стопам деда — стал журналистом и отправился на Восточный фронт в качестве корреспондента красноармейской газеты. Там он познакомился с пионером отечественного кинематографа Львом Кулешовым, что круто изменило судьбу. Его первой ролью стал красноармеец в приключенческом фильме “На красном фронте”. Герой Оболенского вступает в схватку с польским шпионом и побеждает его.
А дальше пошло-поехало. Оболенский всерьез увлекся кинематографом, отучился в Первой Госкиношколе (будущий ВГИК). Параллельно играя в театре у Мейерхольда, попробовал себя на режиссерском поприще и, конечно, снимался, став на время самой узнаваемой звездой первых советских кинолент. Когда в кинематограф пришла эра звука, Леонид Леонидович стал активно изучать новые возможности. Поехал в Берлин, стажировался у немецких режиссеров, познакомился с Марлен Дитрих, работал над фильмом “Голубой ангел”.
Вернувшись в Союз, он продолжил сниматься и принимать участие в создании фильмов. Вот только во время “большой чистки”, которая коснулась, в том числе и кинематографа, его стиль назвали “формализмом”, что ничего хорошего не сулило. Опасаясь репрессий, Оболенский уехал в Среднюю Азию, где до 1940 года тихо работал на второстепенных ролях в доме кино и на ашхабадской киностудии. Когда в столице стало поспокойней, он вернулся в Москву и начало Великой Отечественной встретил во ВГИКе, работая над диссертацией по звуковому кино.
Добровольное решение
А вот дальше началось то, о чем потом актер Леонид Леонидович Оболенский предпочитал не рассказывать в позднесоветское время. В составе московского ополчения он попал на фронт, а там 38-й полк просто сгинул под Смоленском, угодив в жернова гитлеровского наступления. Но Оболенскому повезло — он не погиб. Оказавшись в окружении, он сдался в плен и пробыл там почти до самого окончания войны. И нет, Леонид Оболенский не сидел в концлагере, не привлекался к тяжелым работам, он добровольно принял новую власть и встал на ее сторону.
Как он сам потом признавался, глядя на стремительное продвижение гитлеровцев, не поверил в победу Красной Армии и попытался приспособиться к новым жизненным реалиям. Можно ли его осуждать за это? Пожалуй, нет. Трусость — не преступление, и вопреки распространенным мифам, многие советские солдаты, вернувшись из плена, не отправлялись прямиком в лагеря, а пройдя проверку, приходили к семьям. Но у Оболенского случай был другим.
Актер стал “хиви” — так немцы называли тех, кто добровольно согласился сотрудничать с ними. Из таких “помощников” формировали добровольческие батальоны и использовали их в тылу для вспомогательных функций. Вот и Оболенский сполна поучаствовал во всем этом. Он служил секретарем при штабе 306-й немецкой пехотной дивизии, где помогал в составлении листовок, а потом зачитывал их в рупор на переднем крае войны. В 44-м стал завхозом “дома отдыха” для добровольцев, где по заданию немецкого командования выявлял кадры для комплектования пропагандистов в армию Власова.
Этот отрезок его жизни многие впоследствии трактовали по-разному. Некоторые историки оправдывали тем, что Оболенскому просто не оставили выбора. Поклонники актера говорили, что он ни на минуту не оставлял надежды сбежать от гитлеровцев (забывая при этом, что тот прослужил у них 1,5 года). Но как бы то ни было, он все-таки сбежал. Только сделал это в 1944 году, когда стало ясно, что рейх обречен и скоро Красная Армия переломит хребет фашистскому зверю.
Часть Оболенского находилась на территории Молдавии. Во время одного из спешных отступлений он раздобыл простую крестьянскую одежду, переоделся и “отстал” от обоза, затерявшись в молдавских лесах. После недолгих скитаний оказался на пороге Кицканского монастыря в 5 километрах от Тирасполя, где его приняли в монашеское братство.
Народный артист и жертва репрессий
Там-то Оболенского и обнаружили органы СМЕРШа осенью 1945 года. Следствие и суд были недолгими — 10 лет лагерей, лишение в правах на срок 5 лет и конфискация имущества. Он отбывал наказание на Севере, где сначала недолго работал на строительстве заполярной железной дороги, а потом перебрался в ведомственный театр НКВД в городе Печора. После расформирования лагеря актера перевели на вольное поселение в Минусинск, где до самой амнистии Леонид Оболенский проработал режиссером в местном драматическом театре. Да, его амнистировали в 1952 году, за три года до окончания срока. Вот только в Москву путь актеру был заказан. Он обустроился на Урале — сначала работал на Свердловской киностудии, а потом на местном телевидении в Челябинске.
В начале 70-х Оболенский стал постепенно сниматься в фильмах, играя там эпизодические, но запоминающиеся роли. Среди них были такие знаковые ленты, как “Россия молодая”, “Ларец Марии Медичи”, “Чисто английское убийство”, “Красное и черное” и другие. О своем прошлом предпочитал не вспоминать, хотя и неоднократно подавал прошения о реабилитации. В 1991 году 89-летний артист скончался. Но перед этим произошли два знаковых события.
Первое — в 1991-м Леониду Оболенскому присвоили звание Народного артиста РСФСР. И второе — пришел очередной отказ на его заявление о реабилитации. Следствие установило, что доказательств участия в качестве агитатора на передовой недостаточно. Однако то, что Оболенский по доброй воле служил во вспомогательных частях вермахта, сомнению не подлежит. А значит реабилитация невозможна. Доводы актера, что в 1945 году он дал ложные показания под давлением следователей СМЕРШа, во внимание не приняли.
Леонида Оболенского реабилитировали в 2005 году посмертно. Вот только не в России, а в Молдове. Высшая судебная палата республики не усмотрела состава преступления в деятельности Оболенского и он был полностью оправдан как “жертва политических репрессий”. Справедлив или нет такой вердикт? Каждый решает сам.
