В августе 1912 года из Архангельска к Северному полюсу отправился корабль “Святой Фока”. Команду возглавил старший лейтенант Адмиралтейства Санкт-Петербурга Георгий Седов. Это была первая русская экспедиция на Северный полюс, но цели она достичь не смогла – через 2 года, потеряв почти всю команду, полуживой “Святой Фока” пристал к поморскому побережью Баренцева моря. Эту экспедицию с самого ее начала преследовал какой-то злой рок и цепочка непредвиденных обстоятельств, приведшая к такому финалу. Но обо всем по порядку.
План экспедиции
К 1912 году Георгий Седов был уже, что называется, матерым исследователем – он участвовал в экспедициях по описанию Карского моря, берегов архипелага Новая Земля, успел побывать на Каспийском море и на Колыме. Во время этих путешествий Седов окончательно увлекся идеей экспедиции на Северный Полюс. В марте 1912 года он пишет в Главное Гидрографическое управление:
Горячие порывы у русских людей к открытию Северного полюса проявлялись ещё во времена Ломоносова и не угасли до сих пор. Амундсен желает во что бы то ни стало оставить честь открытия за Норвегией и Северного полюса. Он хочет идти в 1913 году, а мы пойдём в этом году и докажем всему миру, что и русские способны на этот подвиг
План экспедиции, по мнению Седова, должен был быть таким: в июне 1912 года старт из Архангельска, курс на Землю Франца-Иосифа. Там переждать зиму, провести исследования архипелага и с первыми лучами летнего солнца в 1913 году отправиться дальше на север, по воде, или на собаках по снегу. В последнем варианте предполагалось, что судно останется на месте своей зимовки, а к полюсу пойдет часть экипажа во главе с Седовым. После достижения Северного полюса команда возвращалась на судно, и шхуна брала курс на Архангельск. Крайний срок возвращения – лето 1914 года. Стоимость экспедиции – 70 тыс. рублей.
Но проект Седова не встретил никакой поддержки в правительстве России и в финансировании ему было отказано. Тогда через газеты было объявлено о народном сборе средств на организацию экспедиции, в результате чего было собрано около 100 тыс. рублей. На них-то и происходили все сборы.
Отплытие
И делалось все в чрезвычайной спешке. По плану Седова они должны уже были отплыть из Архангельска, а на начало лета не было даже подходящего судна. Но постепенно все необходимое было закуплено, правда не того качества, и не в том количестве. Например, угля было взято всего 7000 пудов, а это запас на 25 ходовых дней. Из ездовых собак только 30 были западносибирские лайки, а остальные – обычные архангельские дворняжки. В команде было очень мало профессиональных моряков, а запасы продовольствия были плохого качества, не предназначенные для севера. В общем, подготовка экспедиции оставляла желать лучшего. Но, тем не менее, 27 августа 1912 года из Архангельского порта вышла шхуна “Святой великомученик Фока” под командованием старшего лейтенанта Георгия Седова и взяла курс на Новую Землю.
И с самых первых дней экспедицию стали преследовать неудачи. Сначала сильный ветер основательно замедлил продвижение, потом шхуна попала в жесточайший шторм, а после подошли к концу запасы пресной воды. Да и несколько матросов (а по сути случайных людей) запросились на берег, отказавшись продолжать плавание. Пришлось заходить в Крестовую Губу – залив на Новой Земле. С покинувшими корабль моряками Седов передал донесение о ходе экспедиции и просьбу послать судно с углем на Землю Франца-Иосифа.
Первая зимовка
А потом на горизонте показались льды. Несмотря на все усилия прорваться вперед, “Святой Фока” начал постепенно вмерзать в лед. И вот 28 сентября 1912 года Седов приказал потушить котлы и встать на зимовку близ полуострова Панкратьева в бухте, которую командир назвал по имени шхуны – “Бухта св. Фоки”. С места последней стоянки экспедиция прошла всего 100 километров.
Во время зимовки Седов и его команда не сидели сложа руки – было проведено всестороннее исследование Новой Земли, нанесена на карту вся северная часть архипелага, проведена доскональная маршрутная съемка, которая до этого последний раз проводилась только в 1594 году. Но гнилая еда, забористый мороз и постоянный влажный ветер здорово подрывали моральный дух всего экипажа – в команде, особенно среди матросов, зрело глухое недовольство тяжелыми бытовыми условиями. Сам же Седов, несмотря на серьезный срыв первоначального плана, не унывал, хотя и похудел на 16 кг.
Море отпустило “Святого Фоку” почти через год – льды, окружающие корабль, вскрылись только 3 сентября 1913 года. Шхуна взяла курс на Землю Франца-Иосифа. Незапланированная зимовка здорово “подъела” все запасы угля, в топке приходилось жечь моржовое сало, тросы и старые паруса. Вся надежда была на то, что сошедшие ранее на берег матросы передадут просьбу о снабжении углем в Адмиралтейство, и “Святой Фока” сможет пополнить запасы топлива на Земле Франца-Иосифа.
Вторая зимовка
13 сентября шхуна бросила якорь у мыса Флора, достигнув берегов ЗФИ. Ожидаемых запасов угля здесь не оказалось. Седов приказал набить моржей (на топливо), предполагая двигаться дальше на север. Но команда в открытую стала роптать.
Сегодня офицеры мне поднесли хороший подарок: заявили через вахтенного начальника, чтобы вернуться обратно. Меня это сперва очень удивило, а потом и огорчило, именно то, что пришлось им отказать в этом
Из дневника Г. Я. Седова
Возвращение обратно, так и не достигнув полюса, для Седова означало превращение из храброго и честного моряка во всеобщее посмешище. Поэтому другого выхода, как идти к полюсу, даже если это равносильно самоубийству, Седов не видел.
“Фока” продолжил свой путь. Но плыл он недолго – уже через несколько дней пришлось встать на вторую зимовку – дальше путь кораблю преграждали льды. Судно бросило якорь у острова Гукера Земли Франца-Иосифа, в тихой бухте, где не испытывала сильное давление замерзшего льда.
Условия ко второй зимовке резко ухудшились. Среди участников экспедиции началась цинга, которой заболел и Седов. Участник экспедиции географ Визе написал в своем дневнике: “Главная наша пища — каша да каша. Самое неподходящее питание для полярных стран”. Цинги удалось избежать лишь семерым членам команды, которые пили горячую медвежью кровь. Большинство, в том числе и Седов, от этой “пищи” отказывались.
Бросок на север
Но Седов был верен своей мечте и плану экспедиции. 15 февраля 1914 года он взял с собой двух самых верных ему матросов – Линника и Пустошного и на трех собачьих упряжках они вышли с места зимовки к Северному Полюсу. Уже в первые дни пути Седов мог проходить только короткие расстояния, так как от цинги у него сильно опухли ноги. А потом он еще и подхватил сильную простуду. На седьмой день пути Георгий Яковлевич совсем не мог идти и был вынужден лечь на нарты. Но несмотря на это он и слышать не хотел ни о каком повороте назад, постоянно приказывая своим спутникам двигаться вперед и строго на север.
Состояние командира становилось все хуже и хуже, он почти все время находился в забытьи. Вдобавок, разыгралась сильная буря, морякам пришлось установить палатку. Они прогрели ее примусом и попытались растереть спиртом замерзшего Седова, но он так и не пришел в сознание. 5 марта 1914 года Седов скончался. Ему было всего 36 лет.
Линник и Пустошный так ослабли, что не смогли волочь сани с телом Седова обратно. Они взяли документы, письма и дневник командира, укрыли тело флагом, который он хотел водрузить на Северном Полюсе, и заложили камнями. Поверх ледяного склепа поставили крест из лыж. Рядом с телом хозяина осталась одна из собак – Фрам. Матросы не смогли её поймать и оставили небольшой запас еды, в надежде, что пёс их догонит. С могилы они взяли три камня: для себя и супруги капитана.
Возвращение
19 марта Линник и Пустошный в полном изнеможении добрались до шхуны, найдя ее просто каким-то чудом, и сообщили печальную весть о смерти Седова. Разумеется, ни о каком продолжении экспедиции не было и речи. И когда арктические льды отступили, “Святой Фока” отправился в обратный путь. С полуживой командой, без запаса продовольствия и совершенно без угля. В топке были сожжены фальшборты и внутренняя палуба шхуны. На мысе Флора команда сумела разобрать и погрузить на борт деревянные постройки предыдущей норвежской экспедиции. До 20 августа, пока “Святой Фока” пробивался на чистую воду, в топке было сожжено все, что могло гореть – все бревна, запасные части, стенки кают и переборки. Выйдя, наконец, в открытое море, корабль пошел под парусами (вернее, под их остатками). В трюме в это время было уже 1,25 метров воды.
30 августа 1914 года полуразрушенное судно кое-как добралось до рыбацкого поселка Рында на Мурмане. Его вид был таков, что вызвал изумление даже у много повидавших поморов. В Архангельск оставшиеся в живых члены экспедиции вернулись уже на рейсовом теплоходе за счет средств капитана, ведь ни у кого из них не было денег.
Так закончилась первая русская экспедиция на Северный Полюс. И хоть она и не достигла поставленной цели, но результаты ее оказались действительно значимыми для русской науки. Заслуженную оценку героическая работа Седова получила только при советской власти. Именно тогда были полностью обработаны и опубликованы все научные результаты экспедиции. А отношение царского правительства к своему герою хорошо иллюстрируют слова морского министра Григоровича, сказанные им при получении известия о гибели Седова:
Жаль, что не вернулся этот прохвост. Я бы отдал его под суд
