Этот фильм вышел на киноэкраны страны в 1987 году в разгар перестройки. Тогда только-только набирал обороты вал разоблачений канонизированной и закостеневшей советской истории. Реабилитировали жертв сталинских репрессий, переосмысляли факты нашего прошлого, клеймили предателей. Вот и милиционер из фильма говорит: “… Только что товарищ Сталин умер, а тут всех урок на свободу… Происки врага народа Берии”.
До сих пор по поводу масштабной амнистии 1953 года популярна версия, частично изложенная в фильме. Лаврентий Берия осуществил ее намеренно, чтобы спровоцировать волну насилия, а затем установить режим “жесткой руки” и тем самым забрать власть себе. Отсюда родились и другие мифы про амнистию: небывалый разгул преступности, который был спровоцирован тем, что на свободу вышли исключительно матерые бандиты-уголовники, тотальный беспредел, творимый ворами в законе, и даже захваты ими целых населенных пунктов.
Но что же во всем этом правда, а что нет? И вообще, насколько реальны события, описываемые в фильме?
Кого освободили
Начнем с конца. Сценарист “Холодного лета” Эдгар Дубровский при написании руководствовался рассказами двух ветеранов МВД, которые участвовали в реабилитации жертв сталинских репрессий. Кроме того он сам был знаком с людьми, отбывавшими срок до амнистии. Однако нет никаких документальных свидетельств того, что освобожденные по амнистии уголовники когда-то захватили целую деревню на русском Севере, убив при этом представителя власти.
Вся первая половина фильма ввергает зрителя в какую-то пучину беспомощности перед творимым на их глазах произволом. “Твоя власть мне все списала и еще спишет” — вот лейтмотив завязки картины. А между тем реальное положение дел в стране было вовсе не такое безнадежное, как показано в фильме.
Да, на свободу вышло более миллиона человек, но далеко не все они оказались отъявленными уголовниками. Более того, большинства рецидивистов амнистия не коснулась вовсе. Ведь указ о ее проведении четко обозначил категории тех, кого ждала долгожданная свобода. Это были:
- осужденные на срок до 5 лет;
- осужденные на срок свыше 5 лет, но только по хозяйственным статьям и за воинские преступления;
- беременные и женщины, имеющие детей до 10 лет;
- несовершеннолетние, кроме совершивших особо тяжкие преступления;
- мужчины старше 55 лет и женщины старше 50 лет;
- неизлечимые больные.
Осужденные за бандитизм, за хищения социалистической собственности в крупных размерах, за контрреволюционные преступления, за убийства амнистии не подлежали. После указа количество заключенных должно было сократиться на 52% — ровно наполовину. Никогда в истории России, начиная с дремучих царских времен, не происходило такого единовременного масштабного освобождения сидельцев.
Хитрый план
А все благодаря Лаврентию Павловичу Берии, вернее его докладной записке, поданной в Президиум ЦК в конце марта 1953 года. В ней всесильный советский “силовик” кратко обосновывал необходимость этого шага. К началу 1953 года в тюрьмах и исправительных учреждениях содержалось 2,5 миллиона человек. Из них только 220 тысяч — за особо опасные преступления. Подавляющее же число сидели за мелкие кражи соцсобственности — кусок свинины с мясокомбината, горсть шурупов из цеха, и тому подобные проступки. Ответственность за них ужесточили в 1947 году, вот в лагеря и хлынул поток “несунов”.
Вопреки распространенному мнению, содержание такой армии заключенных далеко не всегда окупалось их трудом. Охрана, инфраструктура лагерей и тюрем, их обеспечение ложились бременем на советскую экономику.
Предложение Берии встретило полную поддержку. И уже буквально через несколько дней вышел Указ Президиума Верховного Совета СССР “Об амнистии” за подписью Клима Ворошилова, бывшего тогда формальным главой государства. Кстати, в народе амнистию и называли “ворошиловской”. Имя Берии ей дадут уже в годы перестройки, приписав советскому демиургу далеко идущие коварные планы по захвату власти.
А ведь в истории не сохранилось ни единого свидетельства того, что Лаврентий Берия вынашивал именно такие замыслы. Да и какой-то заковыристый путь прихода к власти — освободить уголовников, спровоцировать тем самым разгул преступности, подавить его “жестокой рукой” и под шумок взять власть в стране. Долго, дорого и неэффективно.
Солженицын полагал, что амнистией Берия завоевывал популярность у народа. Однако это всего лишь художественный вымысел писателя, не подкрепленный документально. Да и формально Берия к амнистии не имел никакого отношения — указ-то подписал Ворошилов. Если и петь здравицы, то в его честь.
Расстрелянные поезда
Теперь что касается разгула преступности. Да, некоторые уголовники, в том числе и те, что были осуждены по “тяжелым” статьям, получили свободу. Отчасти это произошло потому, что ввиду отсутствия доказательной базы они получали сроки за более мягкие преступления. Сложно было доказать непосредственную вину главаря банды, если он не “марал руки” убийствами. Вот и приходилось таких рецидивистов осуждать, например, за хранение оружия.
Кроме того, вышли на свободу и те злодеи, которым перевалило за 55. А кому-то сократили срок вдвое и тоже выпустили (это также было прописано в указе об амнистии). Вот именно этот контингент и стал главной головной болью советской милиции.
Рост преступности после амнистии действительно произошел, причем весьма существенный. Статистика говорит, что по итогам 1953 года он составил 16% и в основном в секторе уголовных преступлений. Основная причина роста заключалась в том, что советская власть преступников на волю выпустила, но как их вписать в общество, не придумала. Нужно было организовывать систему контроля, обеспечивать бывших ЗК работой, а кого-то и жильем. Всего этого сделано не было, и оставшиеся без средств к существованию жулики охотно брались за свое прежнее “ремесло”.
И пусть рецидивисты в массе своей остались сидеть, зато на воле оказалась шпана, которая нахваталась в лагерях уголовной романтики. Часто она сбивалась в банды и тогда характер преступлений принимал уже совсем другой оборот. И хоть документальных свидетельств нет, но существует целый ряд историй возможно имеющих под собой реальную почву. Например, о железнодорожных составах освобожденных зэков, которые поднимали бунты и устраивали массовые грабежи населения на станциях.
Эти же истории повествуют о том, что власти действовали крайне решительно, блокировали “отморозков” и уничтожали их. Ни проверить ни опровергнуть эти рассказы не представляется возможным, поэтому тут каждый решает сам, верить им или нет. А что является фактом, так это то, что уже к августу 1953 года советская власть амнистию полностью свернула, издав указ, согласно которому все освобожденные, продолжавшие вести “паразитический образ жизни и не занимавшиеся общественно-полезным трудом”, подлежали повторному осуждению и направлению в исправительно-трудовые лагеря. Эта мера, а еще и грамотные действия органов правопорядка, позволили за короткое время нивелировать последствия амнистии. Уже в 1955 году общее количество преступлений вновь вернулось в границы прежних показателей.
Вполне вероятно, что одной из описанных выше историй вдохновился и драматург Эдгар Дубровский, который написал сценарий “Холодного лета” (кстати, первоначально он носил название “Танец подёнок”). В этом случае тоже про достоверность событий говорить не приходится. Зато фильм ясно дал понять, кто именно виноват в том, что из тюрем и лагерей на свободу хлынул поток отпетых убийц и закоренелых уголовников, намереваясь посеять в СССР криминальный хаос. Вот тогда-то амнистия 1953 года и приобрела современные черты, оставшись в памяти зрителей как разгул жестокой преступности, пожиравшей села и города.
