Удивительно наблюдать за тем, как за последние несколько лет трансформировалось отношение российского общества к слову «негр». Из общеупотребительного оно стало символом оголтелого расизма, и вот уже в интервью с потомками абхазских негров старательно избегаются слова, имеющие корень «негр». Но ведь в русском языке нет и никогда не было того уничижительного оттенка, которое обрело это слово в США. Так зачем бессмысленно примерять на себя чужие нормы политкорректности?
И как называть абхазских негров — афроабхазы? Но это глупо, поскольку Африка многонациональна, и в ней полно светлокожих и арабов. Хотя вопрос названия уже неактуален — нет на Кавказе в целом и в Абхазии в частности никаких этнических негров. Нет и никогда не было в том количестве, в котором можно было бы говорить о неком этносе или даже целом народе со своим укладом. Однако печатные материалы на эту тему рисуют картину прямо противоположную и повествуют о большой этнической группе чернокожих, компактно жившей на рубеже XIX и XX веков в солнечной Абхазии.
Турки, Пётр и Колхида
Известность абхазские негры получили в начале XX века после нескольких фотографий этнографа и языковеда Сержпутовского. Одна из них представлена выше. Необычное сочетание традиционной кавказской мужской одежды с цветом кожи ее носителя удивило русское общество, а когда Сержпутовский рассказал, что в Абхазии в устье реки Кодори в нескольких селениях проживает группа чистокровных негров, возник устойчивый интерес и стали появляться версии того, как чернокожие люди могли очутиться в столь далеком от их родины краю.
Со временем версии обросли «достоверными» подробностями и превратились в легенды. Предположения перемешались с вымыслом, родив цветистый куст гипотез о происхождении абхазских негров. И вот уже оказались замешаны то древняя Колхида, то Петр I, даривший арапов абхазским князьям, а то и турки, которые везли на корабле чернокожих невольников и потерпели крушение недалеко от устья Кодори.
Оставим за рамками вопрос что делали османы в этой части Черного моря далеко от основных маршрутов негритянской работорговли, а отметим лишь то, что нет и никогда не существовало документальных свидетельств того, когда и как негры появились в Абхазии. Наиболее вероятной простой и от этого неинтересной выглядит версия от, так сказать, «первоисточника». То есть от реального представителя абхазских негров, который написал рукописную книгу (издававшуюся только в виде публикаций в газете «Эхо Абхазии»).
Точнее будет сказать не который, а которая, ведь книга называется «Нуца Абаш: я — чернокожая абхазка». Это фактически родословная семьи Абаш, чьи основатели как раз и были чистыми неграми, попавшими по воле судьбы на абхазский берег Черного моря.
«А мы не негры»
В сороковых годах XIX века местный князь Лаша Абашидзе привез из одного из невольничьих османских рынков несколько негритянских семей работать на своих табачных плантациях. Сколько точно было негров — неясно, но уж точно не несколько сотен, как пишут некоторые источники. Скорее всего десятка два, максимум три. По традициям того времени рабам дали фамилию их владельца, которую впоследствии сократили до «Абаш».
Дедушка Нуцы Абаш был стопроцентным негром и попал в Абхазию восьмилетним мальчиком. В достаточно зрелом возрасте он женился на соотечественнице из другой негритянской семьи, которая появилась на свет уже в Абхазии в результате смешанного брака абхазского мужчины и чернокожей женщины. То есть негры-рабы с самого своего прибытия уже стали ассимилироваться с коренным народом, так что о чистоте негритянской крови говорить не приходится.
В дальнейшем смешанные браки продолжались, и в Нуце Абаш абхазской крови уже было больше, чем негритянской. Она вышла замуж за русского, доля крови уменьшилась, и так далее. Сегодняшняя внучка Нуци выглядит так.
Вообще, Нуца Абаш была очень известна в Советском Союзе — в свое время про нее выходило много материалов, сопровождаемых фотографиями. Сегодня их без труда можно найти в сети. В СССР эта тема была весьма актуальна, ведь при правильной подаче из нее можно было получить мощный пропагандистский эффект, особенно яркий на фоне южноафриканского апартеида.
Кстати, с фирменным юмором эта ситуация описана у Фазиля Искандера в его романе «Сандро из Чегама»:
«— Ну а как живется неграм в Советском Союзе?
— Каким неграм? — заинтересовался хозяин.
— Как каким? — удивился принц, оглядывая местных негров, сидевших за этим же столом. — Вам!
— А мы не негры, — сказал хозяин, улыбаясь своей характерной улыбкой и кивая на остальных негров, — мы — абхазцы».
Свои, а не чужие
И действительно, абхазские негры никогда не чувствовали себя чужими, не пытались сохранить свои традиции, обычаи, уклад жизни. Они целиком приняли местную культуру, и уже второе их поколение стало считать себя абхазами. «Черные абхазы» говорили по-русски с абхазским акцентом, соблюдали горские традиции, играли свадьбы со скачками на конях и выстрелами в воздух, произносили на них цветистые тосты на полчаса и мастерски готовили лобио и мамалыгу.
Что касается внешности, то условный «черный ген» (на самом деле цвет кожи определяется целым ворохом генов) является доминантным, то есть подавляющим. Поэтому в браке темнокожего и белого человека ребенок хоть и будет считаться мулатом, черты лица и цвет кожи у него в большей степени перейдут от темнокожего родителя. И в дальнейшем гены, ответственные за темный цвет и характерную негроидную внешность (кудрявые волосы, толстые губы, приплюснутые носы), будут довлеть над генами, отвечающими за светлокожесть и европеоидные черты лица. Однако без притока негроидной крови все характерные признаки, соответствующие этой расе, будут «вымываться», и уже в пятом-шестом поколении от темнокожести не останется и следа.
Именно по этой причине сейчас в Абхазии не встретить «кавказских негров». Да и было их, чистокровных, в 1840 году ну, может, два-три десятка. И если уже дети во втором поколении рождались в смешанных браках, то что говорить про пятое-шестое поколение, ныне здравствующее.
Никого не осталось
В 2020 году корреспондент «АиФ» Георгий Зотов задался целью разыскать в Абхазии «кавказских негров», а точнее их потомков не в пятом, а в четвертом поколении. В правительстве республики ему помочь отказались: «Их очень мало осталось, вы сами разыщите как-нибудь». Единственный «мулатоабхаз», с которым удалось связаться по телефону, от интервью категорически отказался, посетовав на то, что ощущает себя зверем в зоопарке: «Приезжают тут, фотографируют, словно обезьяну в питомнике, разве что конфеты не кидают. Я старый человек, дайте мне спокойно дожить свою жизнь».
Пройдет еще 50 лет, и генетические следы абхазских негров окончательно затеряются в многообразии кавказских народов. Вполне ожидаемо, ибо не было никакой этнической группы, племени или народа на абхазском берегу Черного моря. А было несколько темнокожих семей, которые приняли крутой поворот своей судьбы и приспособились к жизни в чужой земле, ставшей для них родной. Жалеть тут некого и раздувать «трагедию маленького племени» совершенно бессмысленно.
Гораздо интересней тайна «снежной женщины» из всё той же Абхазии, известной под именем Зана. Ведь генетические исследования останков ее потомков принесли довольно любопытное открытие 👇:
