Борис Вилькицкий: непростая судьба «русского Колумба»

Борис Андреевич Вилькицкий
За рубежом Бориса Вилькицкого называют «русским Колумбом». Это потому, что именно ему принадлежит честь крупнейшего географического открытия XX века.

Открытие архипелага Северная Земля в 1913 году нередко называют последним Великим географическим открытием. Это не совсем правильно, ибо великие открытия — не перечень объектов, а эпоха в истории мира, которая закончилась в середине XVII века. Да и не существует в науке четкого разделения, какое открытие считать «великим», какое крупным, а какое «обычным».

Вот и первооткрыватель Северной Земли русский гидрограф и исследователь Арктики Борис Андреевич Вилькицкий был уверен, что ничего выдающегося он не совершил. Он лишь удивлялся, что до него этого никто не сделал раньше, ведь острова архипелага лежат всего в 55 километрах от таймырского берега, и в хорошую ясную погоду их можно разглядеть с материка. Но одно дело разглядеть, а другое — подойти вплотную, высадиться и нанести на карты. Можно сказать, что Вилькицкому просто повезло, но объективности ради — никому из русских исследователей Арктики первой половины XX века счастливая звезда не светила так ярко, как ему.

Баловень судьбы

Бориса Андреевича Вилькицкого вообще считали везунчиком по жизни, схватившим за хвост свою удачу. Он был сыном крупнейшего российского гидрографа-геодезиста Андрея Вилькицкого, дослужившегося до звания начальника Главного гидрографического управления. Поэтому будь Бобка (так Бориса называли друзья) хоть семи пядей во лбу, для многих он оставался «сыном Андрея Ипполитовича».

Ему все давалось легко, все у него получалось как-то само собой. Учебой себя Борис не утруждал, но учителя ставили ему хорошие оценки вовсе не из-за заслуг отца. Просто юноша действительно был талантлив и все схватывал на лету, не нуждаясь в переваривании и заучивании материала. Морской кадетский корпус он окончил играючи, в 18 лет получил мичмана и отправился служить на броненосец «Цесаревич» под командование друга отца капитана 1-го ранга Ивана Григоровича.

Протекция? Да, однако Борис Вилькицкий явно тяготился ею. После «Цесаревича» он вслед за Григоровичем отправился на берег в качестве его адъютанта, но вскоре по воспоминаниям сослуживца — мичмана Д.И. Дарагана — «Бобка Вилькицкий побранился с Григоровичем, ушёл из его блиндажей на дачных местах и пошёл воевать». Вот такая протекция. А дальше ранение, плен, возвращение на родину, звание лейтенанта и учеба в Николаевской морской академии.

1910 год. Начинает свою работу Гидрографическая экспедиция Северного Ледовитого океана (ГЭСЛО). Борис Вилькицкий в это время служит в должности флагманского штурманского офицера Штаба командующего Морскими силами Балтийского моря. Работа кабинетная, она не по душе 25-летнему Борису. А тут такие перспективы, такие просторы, аж дух захватывает — построенные специально для исследования Арктики ледокольные пароходы «Таймыр» и «Вайгач» каждый год стирают с карты «белые пятна». Борис рвется туда — во Владивосток, где находится штаб экспедиции, но отец категорически против. Андрей Ипполитович мотивирует отказ тем, что ему неудобно будет активно заниматься поисками экспедиции в случае её исчезновения во льдах, если на борту одного из судов будет находиться его сын.

Именем императора

Лишь после смерти отца в 1913 году Борису Андреевичу удается добиться назначения в ГЭСЛО и сразу на должность капитана «Таймыра». Его мечта сбылась — летом 1913 года в ненастный туманный день «Таймыр» и «Вайгач» покинули Владивостокский порт. Но «счастливая звезда» судьбы Вилькицкого и не думала отворачиваться от него. Уже через месяц он становится начальником всей экспедиции. Это произошло после скоропостижной смерти прежнего руководителя — генерал-лейтенанта Ивана Сергеева, опытного полярного морехода и гидрографа.

От смены начальника план не изменился — «Таймыр» и «Вайгач» продолжали идти намеченным курсом, ставя целью не только нанести на карту побережье восточной части Северного Ледовитого океана, но и пройти полностью Северным морским путем с прибытием в Архангельск.

Не получилось. В начале сентября оба транспорта встали во льдах в 12 милях от мыса Челюскина. Дальше была полоса сплошных льдов, и Вилькицкий принял смелое решение обойти ее с севера. В полдень 2 сентября справа от курса неожиданно стала вырисовываться низменная полоска земли, полузанесенная снегом. Это был прежде неизведанный и ненанесенный на карты остров, названный первоначально «Остров Цесаревича Алексея», а затем, в советское время, переименованный в «Малый Таймыр» — юго-восточная часть архипелага Северная Земля.

Оба транспорта осторожно двинулись дальше на север вдоль восточного побережья нового острова. Вода была открытая, но стали попадаться айсберги, которым здесь вроде бы неоткуда было взяться. И вдруг утром 4 сентября в предрассветной мгле перед моряками открылись смутные очертания высокого берега с горами, на вершинах которых лежали снежные шапки. Слово Леониду Старокодымскому, врачу экспеди­ции:

Сдерживая волнение, я шагнул в штурманскую рубку и разбудил Вилькицкого.

— Борис Андреевич, впереди открыл­ся берег!

— Довольно островов, — капризно, сквозь сон пробормотал Вилькицкий, нам надо проходить на запад.

— Идите смотреть, теперь это высокие горы.

Окончательно проснувшись, Вилькицкий сбросил с себя тулуп, выскочил на мостик и стал вглядываться в указанном мной направлении. Всё яснее на фоне неба вырисо­вывались высокие берега неведомой земли.

Л.М. Старокадомский. Экспедиции Северного Ледовитого океана, 1946

Вот так 4 сентября 1913 года Гидрографическая экспедиция Северного Ледовитого океана открыла Северную Землю. Однако такое название она получила в 1926 году, а до того архипелаг носил имя «Земля императора Николая II».

Между тем «Таймыр» и «Вайгач» еще немного продвинулись на север и встали — впереди стояли тяжелые арктические льды. Пробиться через них в Карское море не было никакой возможности, экспедиция повернула обратно и через некоторое время прибыла во Владивосток. На следующий год Вилькицкий снова попытался пройти Северным морским путем, и с одной зимовкой у берегов Таймыра ему это удалось — 16 сентября 1915 года экспедиция прибыла в Архангельск.

При советской власти

Открытие Северной Земли вызвало большую дискуссию в научном сообществе: какой она формы, один это остров или несколько, что скрывается внутри. Но Борис Вилькицкий в этих дискуссиях не участвовал, не придавая значения совершенному им открытию. Ему стало не до исследований, ведь началась Первая мировая война, в которой Вилькицкий принял активное участие, командуя эсминцем «Летун».

Революцию он встретил прохладно. «Самовлюбленный Керенский не хочет ничего понять, желая все организовать в расчете на свою популярность», — так позднее Борис Андреевич писал о том времени. А большевиков Вилькицкий полюбил еще меньше, не сомневаясь, что власть их в скором времени рухнет. С эсминца ему пришлось уйти — судовой комитет, состоящий из революционных матросов, принял резолюцию о недоверии своему командиру «за дерзкое и грубое обращение с командой и беспримерное требование формы одежды во время работ». Так что пришлось капитану 1-го ранга прозябать на канцелярской должности оперативного офицера Службы связи Балтийского флота.

Но молодое советское правительство не забыло о нем. Стране катастрофически не хватало продовольствия, привезти его из Сибири морским путем казалось в то время простой задачей. Транспорт имелся — «Таймыр» и «Вайгач» стояли в архангельском порту. Кадры тоже в наличие — Вилькицкий ни словом, ни делом не показывал свою неприязнь новой власти. Счастливая звезда Бориса Андреевича вновь сверкнула ярким лучом — ему поручили экспедицию к устью Енисея, выдали ассигнования в размере одного миллиона рублей и отправили в Архангельск.

А там в августе 1918 года произошел белый переворот, руководителем которого был личный друг Вилькицкого, капитан 2-го ранга Георгий Чаплин. Борис Андреевич, естественно, принял новую власть и продолжил заниматься своим делом. Экспедиция в Карское море состоялась, только не под флагом Советской России. Две навигации Вилькицкий руководил 19-ю различными кораблями, которые доставляли продовольствие в Архангельск, вооружения и офицеров из-за границы к Колчаку и различные, необходимые Сибири товары из Англии и Швеции.

В октябре 1919 года Борис Андреевич получил звание контр-адмирала, а в феврале 1920-го фронт Северной области был прорван красными, и Вилькицкому пришлось организовывать эвакуацию из Архангельска. Сам он ушел в Норвегию в числе последних на судне «Ярославна». На этом участие Бориса Вилькицкого в Гражданской войне и жизни Советской России закончилось.

Жизнь в эмиграции

Был, правда, еще один приезд. У большевиков, как ни странно, больших претензий к Вилькицкому не было, и они его трижды приглашали вернуться, чтобы заняться исследованиями Севморпути и организацией навигации по нему. На четвертый раз Борис Андреевич согласился. Об экспедиции 1923 года в Карское море он вспоминал с ностальгией, хотя после нее ему пришлось срочно покинуть СССР. ВЧК организовала комиссию по «проверке деятельности белого офицера Б.А. Вилькицкого» и то ли опять счастливая звезда помогла, то ли руководил комиссией человек умный и порядочный, но признаков вредительства в работе Вилькицкого не нашли. Он был оправдан, но больше испытывать удачу не стал и уехал из страны. На сей раз окончательно.

Борис Андреевич прожил насыщенную жизнь, и, к сожалению, вторая ее половина прошла не в сытости и благости. Он жил во Франции и Бельгии, занимался птицеводством, принял участие в африканской экспедиции по бельгийскому Конго, откуда вернулся больным и истощенным. В последние годы жизни Вилькицкий трудился в должности конторщика на фабрике по производству чернил в Брюсселе и испытывал сильную нужду.

«Жил он одиноко, и частенько одолевали его приступы ностальгии, — писал публицист И. Куксин. — Особенно они усилились после того, как во второй половине 50-х он встретился на всемирной выставке в Брюсселе с делегацией советских полярников. Как он был рад, когда узнал, что его имя на родине не забыто! В беседе с начальником Главного управления Северного морского пути контр-адмиралом В. Ф. Бурхановым Вилькицкий заявил, что он с удовольствием вернулся бы…»

Увы, жизнь распорядилась иначе: Борис Андреевич умер в Русском доме для престарелых на окраине Брюсселя 6 марта 1961 года. В 1996 году его прах был торжественно перезахоронен на Смоленском кладбище Санкт-Петербурга рядом с могилой отца Андрея Ипполитовича Вилькицкого.

Заслуги Бориса Андреевича Вилькицкого никогда в СССР не оспаривались. Более того, в честь него назван пролив между Таймыром и Северной Землей, и сделано это было еще в 1918 году. Но спроси окружающих: «Кто такой Вилькицкий?» ответят немногие. И, быть может, эта не претендующая на оригинальность статья даст кому-нибудь капельку знаний о простом русском человеке, исследователе, моряке, посвятившим себя непростому делу изучения Арктики.

Оцените статью
( Пока оценок нет )
Географ и Глобус
Добавить комментарий