Борис Клюев, сыгравший агента Трианона в шпионском боевике «ТАСС уполномочен заявить…», рассказывал, что после выхода фильма ощутил на себе бремя всенародной славы. Как только он показывался в общественном месте, за спиной тут же раздавалось приглушенное: «Трианон», «Трианон»…
О всеобщем признании, а еще о богатой жизни мечтал и прототип Клюева из фильма — советский дипломат Александр Огородник. Это именно его госсекретарь США Генри Киссинджер потом назовет «самым ценным шпионом ЦРУ», а советская контрразведка разработает сложную операцию по поимке «Агронома» (такой псевдоним присвоят Огороднику). На финальном этапе она пошла совсем по другому сценарию, и лишь частично нашла отражение в фильме.
Шерше ля фам
Александра Огородника завербовали в Колумбии, где он занимал должность второго секретаря советского посольства. Колумбийцы сделали это по классическому сценарию, который носит название «медовая ловушка» — с использованием роковой красотки. Ее роль сыграла эффектная брюнетка Пилар Беркалой, работавшая в столичном университете. Сделать это было нетрудно — 34-летний дипломат крутил романы с женами других сотрудников посольства, а когда судьба в лице колумбийкой разведки столкнула его с Пилар, и вовсе потерял голову.
Итогом адюльтера стала беременность Пилар, пачка фотографий их связи и предложение работать на колумбийскую разведку. Однако Огородник не потерял самообладание и потребовал связать себя с ЦРУ. Колумбийцы были от этого не в восторге, но все же свели Александра с нужными людьми.
Деньги решают всё. А еще тщеславие и лесть. Именно на последнюю был падок агент Тригон («Трианоном» его назвал Юлиан Семенов в романе «ТАСС уполномочен заявить…»). Денег он получал не так уж и много: 10 тысяч долларов ежемесячно на счет в американском банке и еще тысячу наличными в Москве при обмене информацией. А вот что касается признания заслуг, то именно тщеславие в числе прочего и подвело Огородника. Поразительно, но агент не уничтожал листы уже расшифрованных передач, как того требовала инструкция, а хранил их рассованными по разным книгам. Причина — в них почти всегда присутствовали слова похвалы в его адрес: «Лично рискуя, Вы много сделали для нас и в пользу нашего общего дела…», «Мы выражаем искреннюю благодарность, Ваши материалы очень ценны для нас и сразу передаются на высший уровень нашего правительства…»
Банная история
Эти листы обнаружили оперативники в квартире Огородника во время обыска. Но вначале ему предшествовала долгая работа по выявлению шпиона. То, что кого-то из сотрудников советского посольства завербовали в Колумбии, контрразведчики знали по оперативным каналам, но ни личность, ни возраст с должностью, ни даже пол шпиона им был неизвестен. Приходилось работать вслепую и подозревать очень многих. Поиски сузились, когда контрразведка засекла появление зашифрованного канала связи с франкфуртским центром ЦРУ. Он был односторонним и требовал от агента только приема информации и ее дешифровки при помощи ключей. Этому Огородника научили еще в Колумбии — после вербовки он стал часто посещать стоматолога, где под видом лечения зубов его обучали шпионским премудростям.
Сопоставив время появления канала связи с вернувшимися из Колумбии дипломатами, оперативники оставили в разработке троих: Алексея Федотова, Николая Бобина и Александра Огородника. Последним заинтересовались особенно сильно, когда после многомесячного наблюдения заметили, что свет в квартире Огородника зажигается ровно тогда, когда начинается передача зашифрованных сообщений из ФРГ — наборов из четырех чисел.
Твердые доказательства можно было получить, проверив квартиру дипломата на Краснопресненской набережной в его отсутствие. Для этого чекисты разработали целый план. Задействовали приятеля Огородника по Колумбии Игоря Перетрухина, штатного сотрудника КГБ. Его главная роль заключалась в отвлечении внимания. Для этого Игорь пригласил Александра попариться вместе со знакомыми в сауне бассейна «Чайка». Предполагалось напоить Огородника, отвлечь его и быстро сделать слепок ключей от квартиры.
План чуть было не провалился — шпион, словно подозревая неладное, пил мало, в парилке не сидел и держался сковано и насторожено. Увлечь его биллиардом удалось в самом конце посиделки, и страсть к катанию шаров стала неожиданным подарком для чекистов. И вот вожделенный слепок получен, оставалось только дождаться благоприятного момента.
Загадочная смерть
Он представился летом 1977 года, когда Огородник поехал в Сочи со своей возлюбленной Ольгой, сотрудницей аппарата Президиума ВС РСФСР. К слову, это была вторая Ольга в его жизни. Судьба первой — Ольги Серовой, с которой будущий шпион познакомился еще в Колумбии — достойна отдельного упоминания.
В фильме «ТАСС уполномочен заявить…» она стала прототипом Ольги Винтер, умершей от воспаления легких. И эти события почти полностью повторяют реальную историю. Ольга была замужем, Александр тоже имел вторую половину. Вернувшись из Колумбии в Москву, они синхронно ушли из семей и стали жить вместе гражданским браком. Но в 1976 году Ольга внезапно умирает. Диагноз — двухстороннее воспаление легких. Вскрытие не проводилось (по просьбе отца Серовой, врача по профессии).
На похоронах убитый горем Огородник рыдал над гробом и даже надел на палец Ольги обручальное кольцо. На деле же он отравил свою возлюбленную ядом, переданным ЦРУ после того, как она стала догадываться о его шпионской деятельности (по еще одному варианту Огородник сам все рассказал, но женщина его не поддержала). Факт отравления стал известен после эксгумации останков Серовой уже после разоблачения агента (в фильме — во время операции). Сильнодействующий яд в истории Трианона сыграл еще одну роковую роль. Но об этом позже, а пока вернемся на Краснопресненскую набережную, куда во время отсутствия Огородника наведались контрразведчики.
Быстрое решение
Обыска не получилось — сотрудники КГБ обнаружили в квартире множество меток, маячков и ловушек, которые расставил Огородник на время своего отсутствия. На дверцы шкафов, тумбочек, на ящики в столе и корешки книг были наклеены волоски и малозаметные ниточки, а предметы на столешнице лежали в строго определенном порядке. Поэтому рисковать чекисты не стали, а разместили в квартире жучки для прослушки и вмонтировали под «сталинским» четырехметровым потолком крошечную видеокамеру.
Усилия оправдались: после возврата из Сочи камера зафиксировала как Огородник прячет в тайники фотопленки, готовые для передачи американцам. Дома они у него хранились в батарейках от фонарика. Контрразведчики решили наведаться к шпиону еще раз, и теперь уже с соблюдением всех мер предосторожности сфотографировать содержимое тайников.
21 июня 1977 года, когда дипломат ушел на работу, оперативники вновь отправились на Красную Пресню. Закончив снимать тайники и пленки в них, они всё вернули на место, однако фонарик после манипуляций перестал включаться. Пытаясь устранить поломку, чекисты задержались, и тут наружка сообщила им, что Огородник выехал из МИДа и едет в сторону дома. Принимать решение нужно было немедленно — оставить всё как есть означало неминуемый провал. Поэтому на месте договорились форсировать события и брать Трианона. О важности этого решения говорит тот факт, что пока Огородник ехал до дома, санкцию на его задержание успели взять у самого Андропова — председателя КГБ СССР.
Смерть «Агронома»
Александра скрутили на пороге квартиры. Никакого сопротивления он не оказал, да и даже потрясенным не выглядел. Как потом рассказывали в воспоминаниях участники операции, Трианон словно был готов к такому исходу. Недаром последние месяцы он был взвинчен и просил у своих кураторов из ЦРУ эффективные успокаивающие средства.
После того как Огороднику показали раскуроченные батарейки и фотопленки в них, он не стал запираться и начал показывать остальные тайники в квартире. В них лежали блокноты с шифрами, инструкции от ЦРУ, наличные доллары и рубли, драгоценности и прочая атрибутика.
А дальше случилось то, что называется коротким словом «провал». По всем инструкциям Огородника надо было вести в Комитет и там уже брать с него объяснения. Но у разведчиков очень ценен «момент истины» — когда шпион готов давать показания, надо пользоваться этим и колоть его по горячему. Поэтому ни у кого не возникло подозрений, когда Трианон заявил, что хочет написать признание прямо здесь, в своей квартире. Но эта была лишь уловка, последняя в жизни Александра Огородника.
В какой-то момент я краем глаза увидел, что он не пишет, а раскручивает ручку, наконечник ручки или колпачок. Я даже не видел, что у него в руках, — он поднес свою руку ко рту и упал со стула с пеной на губах. И всё.
Из воспоминаний бывшего сотрудника 2-го ГУ КГБ Владимира Скрипкина
Не уследившие сотрудники пытались было разжать зубы Огородника металлической линейкой, чтобы извлечь остатки ампулы, но тщетно. В Институте имени Склифосовского врачи три часа боролись за жизнь шпиона, но цианид не оставил шансов. Природу яда выяснили после вскрытия, а то, как он оказался у Трианона, рассказала Марта Петерсон — ключевой персонаж операции с американской стороны.
Провал Марты Петерсон
Это именно ее в реальности задержали 15 июля 1977 года при попытке заложить тайник с очередной порцией инструкций, денег и драгоценностей. В фильме вместо Петерсон действует советник посольства Лунс. Такая замена, возможно, была связана со сценой личного досмотра — кое-какие шпионские штучки оказались у Марты в бюстгальтере, и такая, пусть и правдивая, но эротика была совершенно непозволительна для 1984 года.
А вообще операция по поимке американского резидента ЦРУ сама по себе достойна отдельного описания, ведь пришлось две недели (а не три дня как в фильме) водить американцев за нос и демонстрировать им «живого» Огородника. Его роль выполнял тщательно загримированный сотрудник 7-го управления КГБ Виктор Песок. В конце концов американцы поверили, что с Тригоном все в порядке и назначили шифротелеграммой очередной этап передачи информации посредством тайника. Вот именно при его закладке и арестовали госпожу Петерсон.
Дипломатический статус позволил ей избежать тюрьмы, поэтому даму объявили персоной нон грата и выслали из СССР. В США она написала две книги, в которых, в числе прочего, рассказала о яде и о том, насколько ценен был Тригон для американской разведки.
Роман за 16 дней
Сам же антигерой шпионской истории был похоронен на Хованском кладбище столицы тихо, без привлечения внимания, а материалы дела уже через два года оказались у Юлиана Семенова, приглашенного в КГБ. Мастеру шпионского детектива предложили написать новый роман на документальной основе. На что Семенов, пролистав бегло пухлые тома, будто бы ответил: «Главное я понял, остальное придумаю». И придумал всего за 16 дней.
Режиссер Владимир Фокин потом вспоминал, что это и стало главной проблемой работы над фильмом — уж слишком написанное Семеновым отличалось от реальной работы разведки и контрразведки. Пришлось на ходу возвращать сценарий в реальность при помощи консультантов из КГБ. Семенов вряд ли был от этого в восторге, но в итоге признал, что у Фокина получилось.
Фильм о другом американском шпионе, вышедший через год после «ТАСС уполномочен заявить…», прошел малозамеченным. А ведь картина «Мы обвиняем» с документальной точностью воспроизвела один из ярких эпизодов холодной войны 👇:
