Лицо Нины Петровны Хрущевой известно в основном по фотографиям, сделанным во время визита Никиты Сергеевича в Австрию в 1961 году. Тогда в Вене проходили переговоры с американским президентом Кеннеди, и лидеров двух стран сопровождали супруги. Контраст между 32-летней Жаклин Кеннеди, элегантной, стильной, словно сошедшей с обложки глянцевого журнала, и Ниной Хрущевой был разительный. Рядом с иконой стиля сидела располневшая женщина за шестьдесят. Простецкое округлое лицо, нос картошкой, небрежно уложенные волосы, макияжа будто и вовсе нет. И главное — шелковый костюм с цветочным принтом, выглядевший как домашний халат.
Зарубежная пресса поспешила окрестить Нину Петровну бабушкой. Газеты так и писали — «babushka». А с их подачи и вся западная общественность стала считать супругу Хрущева советской пенсионеркой, будто оказавшейся среди политических лидеров по чистому недоразумению. Однако мало кто из них знал, что за образом простушки стояла волевая женщина, знавшая пять языков, разбиравшаяся в политике и мировой экономики, аскетичная в быту и железной рукой державшая в порядке дом и пятерых детей.
Партийный агитатор из женского училища
Нина Петровна Кухарчук родилась в 1900 году в небольшом селе в Люблинской губернии (сейчас это территория Польши). Семья жила бедно, и с малых лет Нина батрачила на местного помещика. Но тяжелая работа не убила в ней тягу к знаниям и прекрасные способности. Такие, что преподаватель местной начальной школы, буквально умолял отца Нины разрешить ей учиться дальше. Тот послушал, и вместо рубки крапивы на корм скоту Нина отправилась сперва в Люблин, а с началом Первой мировой в Одессу — получать образование в женском училище. Крестьянок туда не брали, но Нине повезло — за нее похлопотал влиятельный священник.
Закончила обучение она в 1919-м, тогда же вступила в партию и сразу начала делать в ней карьеру. Агитатор, заведующая женотделом, инструктор райкома. Недолгая учеба в Москве и преподавательская работа в партийной школе в шахтерском Донбассе. В 22 года она прекрасно разбиралась в политэкономии и научном коммунизме, обучая местные партийные кадры. Именно на Донбассе Нина и познакомилась с хлопцем Никитой, секретарем партячейки в техникуме. Хотя какой там хлопец — 28-летний вдовец с двумя детьми на руках.
«В 1924 году мы с ним поженились», — вспоминала Нина Петровна. На самом деле они официально оформили отношения лишь в 1965 году, а до того жили гражданским браком каждый под своей фамилией. Нина Петровна приняла детей Хрущева от первой жены (Юлию и Леонида) как своих, потом родила ему еще четверых — Надю, Раду, Сергея и Елену. Первая их совместная дочь умерла в младенчестве, но семейное горе не сломило Нину Петровну. Она вообще принимала все жизненные неприятности с поразительным хладнокровием и внешней невозмутимостью.
А еще она упорно продолжала строить карьеру в системе партийного просвещения. Куда бы ни перебрасывали Никиту, Нина каждый раз на новом месте устраивалась на работу либо в местную партшколу, либо в отдел агитации и пропаганды.
Строгая, волевая, жесткая
В 1934 году Хрущева переводят в Москву на должность второго секретаря областного комитета партии. Супругам выделяют жилплощадь в знаменитом «Доме на набережной» — огромную роскошную квартиру, которая разительно отличалась от комнат в общежитии, где они жили раньше. Казалось бы, положение обязывало завести домработницу, но нет. Нина Петровна тянула весь быт на себе, успевая заниматься детьми и руководить отделом пропаганды партийного комитета Московского электролампового завода.
Война застала Хрущевых в Киеве. Никита Сергеевич остался на Украине, а семья в полном составе переехала в эвакуацию в Куйбышев. И только там Нина Петровна вынужденно оставила карьеру, ведь ей пришлось заботиться по меньшей мере о 15 родственниках. Вместе с ней и детьми на Волгу поехала мать Хрущева, его сестра Ирина с двумя дочерями, позже присоединились родители самой Нины и жена старшего сына Леонида с дочерью Юлей и сыном Толей.
Атмосферу в семье сложно было назвать теплой. Дочь Рада позже вспоминала, что мать «считала заботу о близких своим партийным долгом и организовала в семье партийные порядки»: заведовала общим бюджетом, ввела режим жесточайшей экономии (хотя недостатка в средствах Хрущевы не испытывали), лично занималась воспитанием детей и племянников и установила для них железную дисциплину. Никаких удовольствий вроде купания в реке или прогулки во дворе. Вместо этого уроки плавания летом и походы на лыжах зимой.
Когда семья в 1950 году вернулась в Москву, порядки стали еще строже. Гостей никаких не принимали, лишних разговоров не вели, а отношения в семье стали холодными и официальными. По словам зятя Хрущева Алексея Аджубея, при детях Нина Петровна называла мужа исключительно Никитой Сергеевичем, а в его отсутствие отцом.
Советская «бабушка»
Статус первой леди СССР ничуть не изменил порядки в семье и характер Нины Петровны. Она оставалась равнодушной к роскоши, избегала банкетов и категорически отказывалась показываться на людях. Однако сделать это пришлось — побывавший в Америке Микоян убедил Никиту Сергеевича, что визит в Америку лучше провести с женой и детьми. Так в 1959 году состоялся первый выход в свет Нины Петровны в качестве супруги лидера могущественной державы.
Журналисты тогда высоко оценили ее умение легко и непринужденно вести беседу, поддерживать разговор о политике и экономике. А модные журналы наперебой сравнивали наряд первой леди СССР с платьем супруги американского президента Мейми Эйзенхауэр. И симпатии прессы были на стороне Нины Хрущевой. Ее темно-синий шелк подчеркивал плавную пластику и раскрывал мягкость движений, а скромное очарование настоящих бриллиантов, спрятанных в вырезе платья, контрастировало с легкомысленным кокетством мехов госпожи Эйзенхауэр.
Однако фотография 1961 года, где Нина Хрущева в образе доброй советской бабушки сидит рядом с «иконой стиля» Жаклин Кеннеди, сыграла уже против нее. Пресса, словно забыв, что два года назад она восторгалась элегантностью и превосходством нарядов первой леди СССР, стала смеяться над ее костюмом, похожим на домашний халат, и небрежно уложенными волосами.
Мало кто понял тогда, что за внешним обликом четы Хрущевых (сам Никита Сергеевич тоже выглядел как рядовой пенсионер) стоял тонкий расчет. Супруги просто изображали чету умудренных опытом родственников, приехавших проучить молодого выскочку Кеннеди, решившего поиграть в политику. При этом Нина Петровна, прекрасно знавшая английский, делала вид, что ничего не понимает. Но она выдала себя, когда усмехнулась на слова Жаклин раньше, чем их произнес переводчик.
После отставки мужа
Отставку Никиты Сергеевича Нина Петровна восприняла внешне спокойно. Сергей Хрущев потом вспоминал, что «мать, как всегда, была сдержанна и невозмутима». Казалось, что никакой катастрофы не произошло — просто ЦК принял очередное решение, которое надо выполнять с той же ответственностью, что и всегда.
И она его выполнила, став надежным тылом потерявшего жизненный стержень мужа. Нина Петровна сделала так, что жизнь Никиты Сергеевича оказалась наполнена смыслом. Она по-прежнему следила, чтобы у него каждое утро была чистая рубашка и любимые блюда, увлекла мужа дачными делами и подсказала мысль начать писать мемуары. А потом сама же их литературно обрабатывала и перепечатывала на машинке.
Сергей Хрущев рассказывал, что вторая половина 60-х стала самой счастливой в жизни родителей. Они жили в гармонии с собой и природой в небольшом бревенчатом доме на берегу Истры и были всецело увлечены хозяйством и бытом.
Беда пришла к ним в воскресенье 5 сентября 1971 года. Хрущеву стало плохо, защемило сердце, таблетка принесла лишь кратковременное облегчение. Ночью приступ повторился, и скорая увезла Никиту Сергеевича в больницу. Врачи давали благоприятные прогнозы, но 11 сентября сучилось обострение и вечером того же дня Хрущев скончался.
Жизнь по расписанию
Несмотря на обрушившееся горе, Нина Петровна не потеряла самообладание. Она постаралась сохранить привычный темп жизни, продолжая заниматься рутинными делами, чтобы хоть как-то смириться с потерей мужа. Тогда же она начала вести дневник, который почти без изменений привел сын Сергей в книге «Никита Хрущёв. Пенсионер союзного значения». Это сухое и лаконичное повествование, в котором нет места эмоциям и рассуждениям о смысле жизни. Нина Петровна на страницах дневника с точностью до минут описывает как проходят ее дни:
… встала в 7:30 (как всегда), лечебная физкультура, завтрак, уборка спальни, столовой, крылечка. Молоко привозят к 10:30 утра, до этого решила вскопать мини-грядку и набросать в цветы торфа <…> решила почистить мойку, плиту, умывальник, чайник, кастрюли и даже лопату. <…> До 3‑х (15 часов) почитала «Версты любви» (роман) Анатолия Ананьева. Автор мне незнакомый, пишет оригинально о современной деревне. С 3–30 вырезала остатки цветов, немного малины и шиповника, убрала всё на мусорную кучу. В 17:00 иду гулять, потом буду читать пока вечер не завершится.
И так изо дня в день почти без изменений. Последняя запись датирована 10 февраля 1982 года. И опять ничего личного — пересказ новости про запуск космического корабля. После этого Нина Петровна больше ничего не писала. Но не потому, что потеряла жизненную искру, просто перестали слушаться руки.
Два последующих года ее покидали силы. Сначала стало трудно писать, потом ходить, начались проблемы с почками. Больничные манипуляции хоть и приносили кратковременное облегчение, но, по сути, лишь оттягивали неизбежный конец. Нина Петровна Хрущева умерла 13 августа 1984 года на 85 году жизни, пережив супруга на 13 лет. Похоронили ее на Новодевичьем кладбище рядом с мужем, а единственный некролог появился в газете «Вечерняя Москва». И то, в нем Нину Петровну упомянули под девичьей, никому в стране незнакомой фамилией Кухарчук.
Кто знает, может быть, благодаря этой женщине Никита Хрущев и дошел до вершины властного олимпа в СССР. Можно сколь угодно яростно стучать ботинком по трибуне и грозить американцам «кузькиной матерью», но когда у тебя нет за плечами надежного тыла, любящей и понимающей жены, твой путь во власть будет коротким, а эмоциональное выгорание — быстрым и неизбежным.
Первые леди в СССР были двух типов. Либо очень активные, смелые, уверенные в себе дамы — Крупская, Кухарчук, Горбачева. Либо абсолютно незаметные серые мышки. Как раз про вторых и повествует следующая статья 👇:
