Говорят, что в могиле Кузьмы Минина в Нижегородском Кремле покоятся кости ребенка. Могилу же Дмитрия Пожарского долгое время не могли разыскать, а найдя — идентифицировать. Так ли это на самом деле? В общем и целом — да, но есть детали.
Разные люди, разные судьбы
Нет нужды описывать подвиг нижегородского старосты Кузьмы Минина и князя Дмитрия Пожарского — его проходили в школе еще в советское время. А теперь, в связи с появлением в календаре самого молодого государственного праздника, освобождению Москвы от польских интервентов и народному ополчению Минина и Пожарского в школе уделяют куда больше времени.
Так получилось, что доселе незнакомые друг с другом князь и купец (точнее посадский человек) плечом к плечу вошли в историю России, и теперь мы уже не можем представить одного без другого. А между тем после освобождения Руси от поляков и избрания царем Михаила Романова судьбы этих двух славных людей разошлись. Да, они оба имели почет и уважение. Но один до самой смерти занимался как бы сейчас сказали хозяйственной работой (правда, в масштабах государства). А другой стал талантливым военачальником, сановным наместником и одним из самых богатых дворян Русского государства. Пути их в дальнейшем вряд ли пересекались (в хрониках об этом ничего не сообщается), умерли они в разное время (с разницей в четверть века) и были похоронены в соответствии со своим положением.
Вот только дальнейшая судьба их захоронений похожа друг на друга — обе могилы вскрывали, да еще и по нескольку раз. А мининские останки вообще перемещали с места на место, в итоге фактически потеряв их. С них и начнем.
Могила Минина — три переноса и чужие кости
После своего избрания на царство Михаил Федорович пожаловал Минину чин думного дворянина, вотчины и право именоваться с полным отчеством. Жил Кузьма Минич в Москве, занимался вопросами налогов, а в 1616 году отправился по специальному поручению царя в Казанский уезд учинять «сыск» по делу о восстании черемис (марийцев). Там-то Минин и скончался, будучи еще не старым человеком, от какой-то скоротечной болезни.
Похоронили Кузьму Минина на родине в Нижнем Новгороде близ церкви Похвалы Божьей Матери, где и стоял его родовой дом. Однако в 1652 году с согласия царя Алексея Михайловича прах Минина перенесли в Спасо-Преображенский собор нижегородского Кремля. Спустя двадцать лет собор перестроили, а точнее возвели заново рядом со старым. И опять прах Минина потревожили, перенеся его на новое место.
Сохранилось описание деревянной усыпальницы Минина — по сообщениям свидетелей того времени она представляла собой деревянный гроб, окрашенный в красный цвет и украшенный резьбой.
Однако и эта могила не стала последним пристанищем освободителя Отечества. В 1929 году Спасо-Преображенский собор взорвали, а останки из находящихся там гробниц перед этим передали в нижегородский Губмузей. В архивах сохранился акт передачи, в котором скрупулезно перечисляются кости, обнаруженные при вскрытии захоронения: «…развалившиеся части детского черепа, несколько детских ребер, нижняя детская челюсть. Черепа взрослого человека не было, бедренных костей было три. Все кости валялись в беспорядке». И в заключение акта короткое пролетарское резюме: «В могиле Кузьмы Минина оказался один поповский обман».
Удивляться тут нечему, ведь первоначально Минин был похоронен около приходской церкви. А примыкающий к ней участок (да еще и в черте города) — это небольшого размера «пятачок». Соответственно, умерших там «тыкали» друг на друга. И останки в XVII веке переносили как придется — что захватили, то и захватили.
Части неизвестного скелета (точнее скелетов) хранились в опечатанном ящике с табличкой «Кузьма Минин» в запасниках Горьковского краеведческого музея до 1962 года. Потом их перенесли в отреставрированный Михайло-Архангельский собор на территории Кремля. Там сейчас и находится захоронение Кузьмы Минина.
А где же истинная могила национального героя? Точно — на территории Нижнего Новгорода в его границах XVII века. Это всё, что можно сказать уверенно и четко.
Могила Пожарского — два вскрытия и вероятное опознание
С Дмитрием Пожарским ситуация была другой, хотя его захоронение дважды вскрывали, но при этом не трогали прах и никуда не переносили его. Впрочем, в истории с его останками тоже хватает изрядной доли интриги.
Князь Дмитрий Михайлович Пожарский скончался в 64-летнем возрасте в апреле 1642 года. Об обстоятельствах смерти история умалчивает, но по сообщениям современников известно, что в похоронах князя участвовала все боярская Москва, прибыл даже царь Михаил Федорович. Отпели Пожарского в столице, а похоронили в Суздальском Спасо-Евфимиевском монастыре, поскольку именно там и находилась родовая усыпальница Пожарских.
Однако так получилось, что за последующие 200 лет место захоронения князя совершенно забылось. Это стало возможным, потому как в 1685 году род Пожарских прервался со смертью внука князя, и следить за усыпальницей стало некому.
Вспомнили о Пожарском в 1850 году, когда великий князь Николай Николаевич, будучи в Суздале, решил поклониться праху героя Отечества. И тут выяснилось, что никто не знает, где находится фамильная усыпальница Пожарских. Она была за стенами монастыря, и монашеская братия не сильно-то и следила за ее сохранностью. Тем более все 200 лет обитель то расширялась, то реконструировалась — в общем, от кладбища к середине XIX века не осталось ни крестов, ни могил.
Николай Николаевич поручил известному археологу графу Алексею Уварову разыскать место захоронения Дмитрия Пожарского дабы увековечить его память должным образом. Алексей Сергеевич проделал титаническую работу: опросил множество людей, провел десятки часов в архивах, организовал бережные раскопки в монастыре и за его стенами. Наконец, удача улыбнулась ему:
Граф отрыл бутовые стены какой-то усыпальницы. На средине их стояли три ряда могил, одни из них состояли из кирпичных склепов, другие из каменных гробов.
Беляев Л. А. «Родовая усыпальница князей Пожарских и Хованских в Спасо-Евфимиевом монастыре Суздаля:150 лет изучения». М.: ИА РАН, 2013.
Оставалось самое сложное — найти среди всех склепов и гробов усыпальницу Дмитрия Пожарского. Ее граф Уваров вычислил умозрительным путем: один из саркофагов отличался от остальных размерами, двойным каменным сводом и наличием массивной надгробной плиты.
Представительная комиссия вскрыла саркофаг 23 января 1852 года, составив подробнейший акт, где расписала состояние останков и деталей неистлевшей одежды. Исключительно по остаткам богатого боярского одеяния и особому типу самого саркофага комиссия сделала вывод, что перед ними находится захоронения князя Дмитрия Пожарского. После окончания всех работ над усыпальницей возвели мавзолей и поставили памятник.
Однако им не суждено было устоять — в 1933 году здание разобрали, а плиты и камень направили на строительство Дома Советов в Москве. Усыпальница при этом осталась без опознавательных знаков, но не затерялась. В 1974 году над могилой Пожарского установили громадный бетонный параллелепипед с барельефом на нем. Он и простоял, зарастая травой, до середины нулевых.
В 2008 году сюда пришли российские археологи, чтобы убедиться, что при сносе мавзолея в 1933 году рабочие не повредили само захоронение. Оно было вторично вскрыто, описание сверено с Актом, составленным в XIX веке. На сегодняшний день идентификация погребения князя Дмитрия Михайловича Пожарского, предложенная в 1852 году, после работ 2008 года оценивается как наиболее вероятная. Стопроцентную уверенность мог бы дать ДНК-анализ, но потомки князя неизвестны (если они вообще имеются).
Годом позже на захоронении Пожарского в его день рождения открыли отстроенный по сохранившимся проектам мраморный склеп.
